Дом мертвых бабочек (СИ)

— Ты расстроил меня, Линдон, — в голосе Эстер холод смешался с ровно отмеренной горечью. Из рукава ее блузки выскользнул платок с пришитым по кайме кружевом. Эстер промокнула глаза и молча вышла из комнаты.

Родерик покачал головой и посмотрел на Лина. Тот не поднимал взгляд, уставившись на чашку на блюдце у себя в руках.

— Ну зачем ты опять расстроил мать. Ох, Линдон… ты не оправдал наших ожиданий.

Не прибавив ни слова, он ловко закрутил колёса инвалидного кресла и последовал за Эстер.

За время отсутствия дома Нейтан и забыл, почему отец никогда не был значимой фигурой в его картине мира. Сегодняшний вечер хорошо напомнил: может, когда-то Родерик Эшмор и был сильным мужчиной, хорошим бизнесменом, но те дни давно прошли. После того, как он перестал ходить, он будто сам себя запер не столько в инвалидном кресле, сколько в этом доме, приняв руководство жены и одобряя его.

Может, он любил жену. Скорее всего, ему просто удобно. И удобство куда важнее даже детей.

Лин торопливо поставил чашку на стол, и Нейтан заметил, что руки у него дрожат. Он так и не поднял головы и торопливо направился к лестнице наверх. Почему-то только теперь Нейтан вспомнил, что Лин всегда не умел молчать, он выплескивал эмоции на бумагу в рисунках — или вот так в слова, которые Эстер неизменно обращала против него самого.

— Понимаю, почему ты не в восторге от семейных вечеров, — Тейлор попробовала разрядить обстановку, когда они остались вдвоем. Нервно усмехнулась. — Твоя мать… сложная женщина.

— О да, — Нейтан помассировал виски. — Теперь она будет обижаться и не разговаривать с нами, всем своим видом показывая, как мы виноваты.

— И ты?

— Ну, я же, по ее мнению, должен был вмешаться. Или повлиять на младшего брата.

— Ей всё будто что-то должны…

Последнюю фразу Тейлор пробормотала, как будто не хотела, чтобы Нейтан услышал. Она всегда была очень вежливой и старалась не выдавать уж слишком критических замечаний о людях, которых мало знает. Но Нейтан видел, что Тейлор совсем не в восторге от Эстер Эшмор.

— Давай уберем со стола, — предложила Тейлор. — Всё равно не уснем, так хоть делом займемся. Может, это смягчит твою мать.

— Ее ничто не смягчит, — проворчал Нейтан.

Они убрали со стола под мерное тиканье часов, Нейтан погасил камин, а Тейлор начала мыть посуду. На кухне было тепло и уютно, они даже поболтали о незначительных вещах. Потом Тейлор раскладывала тарелки на столе, не зная, куда их убрать, а Нейтан снова задумался.

Он сбежал, считая, что мать несправедлива к нему. Ему хотелось целого мира, свободы, быть собой и не оглядываться на каждый шаг, который, конечно же, не одобрит мать — или поставит в пример брата, «любимого ребенка». Но сегодня он увидел, что к Лину было примерно такое же отношение.

Не оправдал ожиданий. От Нейтана никто ничего не ожидал, он и сам воспринимал как само собой разумеющееся, что Эстер общалась с ним холодно и тускло. От Лина они наверняка требовали больше — а он хотел совсем другого, куда больше похожий на брата, чем думал сам Нейтан.

Брендон был племянником Эстер и Родерика, но рос в этом доме. Чего хотели от него? Каких ожиданий не оправдал он? Может… может, ему было проще уйти к призракам, нежели оставаться здесь? Он тоже выбрал побег, но не такой, как братья.

Может, никаких призраков не существует, только собственные страхи. Может, призраки вовсе и не желают зла местным обитателям — и всё зло от живых. От того, что оно невольное, зло не перестает быть злом.

Натянув пальто, Нейтан вышел на крыльцо, чтобы покурить. Ночной морозец прихватывал за руки и лицо, а впереди маячил только мрак леса.

Дверь скрипнула, выпуская Тейлор, она прижалась к Нейтану сзади:

— Я волнуюсь за тебя.

— За меня? — удивился Нейтан.

— Тебе плохо в этом доме. Я же вижу. Ты становишься задумчив и наверняка думаешь о плохом.

— О том, что не всё такое, каким мне казалось.

— Ты про своего брата?

— И про него тоже. А еще про дом, родителей… даже Брендона.

— Ты похоронил друга и брата. Вернулся в дом детства, где тебе плохо. Ничего удивительного, что тебя здесь… штормит. Поэтому я волнуюсь.

Зажав сигарету в одной руке, другой Нейтан накрыл ладони Тейлор, сомкнутые у него на груди:

— Не стоит. Я скорее удивлен. Ошарашен.

— Напуган.

— Что?

— Напуган, как и твой брат. Ваша мать будто нарочно заставляла бояться, получала от этого извращенное удовольствие. Может, это был ее способ власти над вами, детьми, которые не вписывались в ее картину мира. Только это касается не только Лина, но и тебя. Ты тоже напуган. Тобой тоже манипулировали.

— Мне будет о чем поговорить с доктором Мэйсон, — усмехнулся Нейтан. Его психолога Тейлор тоже знала.

— Ваши родители любят вас. Но вашей матери нужно то, что она хочет, а не то, какие вы есть на самом деле. Это тяжело для всех. Особенно учитывая, что вы приехали сюда из-за смерти брата.

— Давай уедем завтра, — предложил Нейтан. — Возьмем Лина и остановимся в какой-нибудь гостинице неподалеку. Если Лину пока не стоит пускаться в длинные путешествия, то подождем. Но только не здесь. Не в этом доме, не с матерью.