Дом на Арбате

А я осталась сидеть в зале, дожидаясь следующего мероприятия, назначенного на 17.45. Часы показывали 17.30, когда в зал явилась Португалова со своим оруженосцем Валей и стала на первых трёх рядах раскладывать бумажки о том, что места заняты под президиум. Мне пришлось встать и пересесть подальше. Я хотела всё-таки посмотреть на сербку, с которой должна была пройти встреча. Наконец, она явилась. Это оказалась высокая статная старуха, сильно нарумяненная, в ярко-сиреневом платье, обвешанная бижутерией, которая на чистейшем русском языке приветствовала прибывающих на встречу приглашённых «членов президиума», таких же старух, сопровождая это объятиями и лучезарными улыбками. Притащились и наши арбатские старухи, которые заняли задние ряды. В зале было довольно душно, и я ушла, не дожидаясь начала встречи. Уж не знаю, что такое должна была поведать нам эта сербка, но я почувствовала, что не смогу высидеть ещё одно подобное мероприятие в душном помещении.

Придя домой, я подумала, что надо было бы познакомиться с женщинами из дома Жолтовского, которые жаловались на приватизацию чердака и незаконное устройство там мансард. Всё-таки какой-то обмен информацией не помешал бы мне в подобной ситуации в нашем доме. Но понимание пришло с запозданием. Вот всегда у меня так бывает – хорошие мысли приходят слишком поздно. Но я вспомнила, что на завтра назначена встреча жителей Арбата с депутатом Государственной Думы Николаем Гончаром. К нему я тоже в своё время обращалась и по поводу фиктивного ТСЖ, и управляющей компании «Арбат-сервис», и по поводу ночных концертов «Евразии». Толку от этого, правда, было немного: он переслал мои письма в Жилинспекцию и в управу Арбат, а те прислали мне очередные отписки. Но я подумала, что женщины из дома Жолтовского тоже могут прийти на эту встречу, и я смогу завязать с ними какие-то контакты.

25 апреля 2015 года, суббота.

Немного опоздала на встречу с депутатом Госдумы Гончаром, которая началась в 12.00 в Досуговом центре на Смоленской набережной. Почти все места в небольшом помещении Центра были заняты. Женщин из дома Жолтовского я в зале не увидела, но когда я пришла, как раз какая-то молодая женщина задавала вопрос на аналогичную тему:

– В нашем доме по адресу Смоленская набережная, дом 2а создано ТСЖ «Геолог», которое приватизировало чердак и как раз над нашей квартирой начало сооружение мансарды, поднимают наверх огромные бетонные блоки, цемент. Я боюсь, что потолок, не рассчитанный на дополнительную нагрузку, в один прекрасный момент рухнет нам на голову. ТСЖ утверждает, что на собрании жильцов было принято решение об этом, но я не была на собрании, и ещё один жилец говорит, что в протоколе его подпись подделана.

– Этот жилец должен написать заявление на моё имя, и если он точно знает, что его подпись подделана, я дам этому заявлению ход, – ответил Гончар. – Я уже тридцать лет у вас депутат, провёл сотни встреч с жителями, вы должны знать, что без вашего заявления с подтверждающими материалами я не смогу вам помочь. А помочь я могу только одним путём – направив ваше письмо в соответствующую инстанцию.

– Так что же нам делать? – спросила женщина.

– То, что я вам сказал, – повторил Гончар. – Напишите заявление на моё имя и принесите его мне на мою очередную встречу с избирателями, которая состоится на следующей неделе в Хамовниках.

– А что я там должна написать? – продолжала спрашивать женщина.

– Что вашу подпись подделали.

– Так это мой сосед говорил, что его подпись подделали. А я не знаю, может быть, и мою подпись тоже подделали, я не видела протокола.

– Тогда пусть ваш сосед напишет на моё имя заявление.

Женщина рассыпалась в благодарностях и поспешила на выход, видимо, торопясь сообщить новость своему соседу. Я вышла вслед за ней.

– Вы должны затребовать у ТСЖ протокол собрания, а если откажут, то обратиться в суд, и если кворума не было, то опротестовать решение собрания. За освоение чердаков должно проголосовать две трети собственников, – объяснила я ей.

– Да кто у нас будет ходить по судам? – махнула она рукой.

Я не стала её задерживать и попросила её телефон, сказав, что в нашем доме такая же ситуация и хотелось бы обменяться информацией по этому вопросу. Она не возражала. Я тоже оставила ей свой телефон и вернулась в зал.

Моё отсутствие, видимо, не осталось незамеченным, потому что Гончар решил более обстоятельно осветить эту тему. Поглядывая на меня, он начал объяснять, что в случаях начала каких-то работ на чердаках надо затребовать разрешительную проектно-сметную документацию, посмотреть, кем она утверждена. Скорее всего, документация есть, но надо проверить законность действий должностного лица, чья подпись стоит под этими документами.