Дом на краю темноты

Надеясь, что папин шепот исчезнет, если я больше не буду смотреть на его лицо, я переключаюсь на последнюю фотографию. Снимок был сделан под головокружительным углом из одного из окон, выходящих на задний двор. На земле стоят два человека на краю леса.

Один из них — моя мама.

Второй — пятилетняя я.

Это именно то фото, которое папа описывал в Книге. Которое он сделал, когда нашел полароид. Мой взгляд скользит к левому краю рамки против моей воли, и я одновременно знаю и боюсь того, что там увижу.

И действительно, за край рамы цепляется темная фигура, прячущаяся среди деревьев.

Это мог быть ствол дерева, затемненный тенью.

А еще это мог быть человек.

Я не могу точно сказать, потому что качество изображения очень плохое. Оно зернистое и немного на расфокусе, из-за чего все слегка размытое. Несмотря на это, темная фигура имеет отчетливый человеческий облик.

Но самое ужасное в этой фигуре то, что она стоит почти на том же самом месте, что и человек, которого я видела прошлой ночью. Это может быть совпадением. Но бурлящее беспокойство в моем животе говорит, что это не так.

Снова раздается воображаемый шепот моего отца.

Это мистер Тень. Ты знаешь, что это он.

Но мистер Тень ненастоящий. Как и вся Книга ненастоящая.

Я продолжаю смотреть на фотографию, думая о том, что произошло через несколько мгновений после того, как она была сделана. Моя рука летит к щеке, кончики пальцев касаются гладкой кожи под глазом. Я понимаю, что этот шрам — очередное доказательство того, что Книга, пусть и фантастическая, содержит в себе крупицы правды.

Я бросаю фотографии на стол, и они рассыпаются по его поверхности. Сверху оказывается селфи моего папы, его глаза смотрят прямо в мои, как будто он уже знает, что я собираюсь сделать дальше.

Выйти из кабинета, оставить тут Дэйна.

Пойти на улицу, мимо пикапа, обходя все оборудование на лужайке, и направиться к задней части двора.

Мимо внешней стены, увитой плющом, поднимающимся до самого окна второго этажа.

Протолкнуться в окутанный тенью лес, тем самым частично воссоздавая фотографию отца, и помчаться вниз по склону холма, пробираясь сквозь сорняки, проходя мимо ярко-красных зарослей, спотыкаясь о корни деревьев.

Наконец, я останавливаюсь у группы мраморных блоков, торчащих из земли, как гнилые зубы.

Кладбище.

Очередная вещь, о которой папа не врал.

За мной Дэйн кричит мое имя. Он тоже теперь в лесу, пытается меня догнать. Он застывает, когда видит надгробие.

— Ого, — говорит он.

— Вот и я так подумала.

Я сажусь на корточки у ближайшего камня, отряхиваю грязь и вижу имя, высеченное в мраморе.

И потом я начинаю смеяться.

Поверить не могу, что думала — даже на мгновение — что Книга была правдой. Это показывает, каким хорошим лжецом был папа и как сильно я недооценила его талант. Ну конечно же, он наполнил «Дом ужасов» реальными событиями и местами. Если на твоей территории и правда есть кладбище, то вполне естественно о нем упомянуть. Когда добавляешь много фактов в вымысел, сплетая их вместе, как змеиное гнездо, некоторые люди точно этому поверят. Политики постоянно так делают.

И на секунду я тоже поверила. Тяжело не верить, когда находишь так много вещей, упомянутых в Книге. Проигрыватель. Фотографию со мной и с мамой. Ночевку, потолок на кухне и кладбище. Из-за всего этого я поверила, что в Книге все правда.

Но теперь я смотрю на имя на надгробии и понимаю, что всегда была права: Книга — полная чушь.

ПИРАТ

Он был хорошим псом

Дэйн, который уже подошел ко мне, смотрит на камень и говорит:

— Это чертово кладбище домашних животных?

— Похоже на то, — отвечаю я. — Если нет, то у Гарсонов были нехилые проблемки.

Мы прогуливаемся по остальной части кладбища. Хоть оно и старое и вполне себе стремное, но все же оно совсем не похоже на то место, что описывал папа. Тут есть несколько камней для собак, куча надгробий для кошек и даже для пони по имени Ветерок.

Показывая на эту могилу, Дэйн говорит:

— Может, именно его призрак видели твои родители.

— Призраков не существует, — отвечаю я. — Хоть людей, хоть лошадей.

— Да ладно. Не отметайте вы так быстро призраков.

— Вы же не верите во все такое?

Выражение Дэйна становится задумчивым.

— Верю ли я в привидений? Не совсем. По крайней мере не так, как другие люди верят в сверхъестественное. Но я действительно верю, что некоторые вещи случаются. Которые мы не можем объяснить, как сильно бы ни пытались. Необъяснимое. Так называла это моя бабушка с маминой стороны.

— Она была верующей?

— О да. Она была ирландкой старой закалки. Выросла на историях о духах и банши. Я всегда считал глупостью, что она верит в такое, — его голос становится все тише. Не громче шепота. — Но потом я увидел нечто в десять лет. Может, это был не призрак. Но что-то.

— Что-то необъяснимое? — спрашиваю я.