Дом на мысе Полумесяц. Книга третья. Возращение домой

— Мистер Фишер, ваша жена сломала руку и повредила коленные связки. Но со временем она полностью восстановится; в этом поможет физиотерапия. Это хорошая новость. К сожалению, она также получила серьезные внутренние травмы и трещину в черепе. Сейчас мы везем ее в операционную. Простите. — С этими словами врач повернулся и ушел.

Следующие несколько часов Люк мерил шагами больничные коридоры. Наконец к нему вышел хирург. Люк вглядывался в его лицо, надеясь увидеть какой-нибудь намек на состояние Беллы.

— Мне очень жаль, мистер Фишер, нам пришлось удалить матку. Ребенка спасти не удалось.

— Ребенка? — Люк опустился на стул. — Я не знал. — Он уронил голову на руки, затем поднял взгляд; в его глазах блеснули слезы. — Как она?

Хирург похлопал Люка по плечу, пытаясь его утешить.

— Нам также пришлось удалить селезенку и левую почку. Травма головы не так серьезна, как нам сначала показалось, но на всякий случай следующие несколько дней мы продержим вашу жену в медикаментозном сне, чтобы организм восстановился. Пройдет послеоперационный период, и она поправится.

— Меня заботит лишь одно — Белла и ее здоровье. Спасибо за все, док.

— Не волнуйтесь. Вы, наверное, хотите ее увидеть? Я хотел ввести вас в курс дела, прежде чем она проснется.

Беллу вывели из медикаментозного сна шесть дней спустя, и Люк наконец смог немного расслабиться. Он зашел в отдельную палату, где лежала жена; ему показалось, что она спит. Люк повернулся и закрыл за собой дверь, стараясь не шуметь, но, обернувшись, увидел, что Белла смотрит на него с легкой улыбкой.

— Не переживай так, со мной все хорошо, — говорила она почти шепотом, видимо, из-за обезболивающих и снотворных, которые ей давали до и после операции.

— Как же ты меня напугала, — ответил он и ласково поцеловал ее в лоб. Она увидела слезы в его глазах, а он продолжил: — Я думал, что потерял тебя, и жизни без тебя не представлял.

— Прости, что не сказала о ребенке. — По ее щеке скатилась единственная слеза. — А теперь у нас не будет большой семьи, как мы надеялись.

— Мне все равно. Лишь бы ты была в порядке; больше меня ничего не заботит. У нас уже есть дети, и покуда они здоровы, мне больше ничего не нужно. Сама посуди, есть пары, которые не могут иметь детей, так что нам еще повезло.

— А где дети? Они поняли, почему я не дома?

— Нет, им только сказали, что они некоторое время погостят у тети с дядей. Я отпустил няню на неделю; пусть отдохнет. Когда ты вернешься домой, тебе понадобится помощь.

Глядя на мужа, Белла вдруг заметила, что он небрит, его рубашка помята, а одежда выглядит так, будто он в ней спал.

— Ты был здесь все это время? — спросила она.

— Почти. Дежурил у входа в палату или сидел у твоей кровати и наблюдал за тобой, когда мне разрешали. Стулья тут страшно неудобные, а еду из столовой хочется сразу выбросить в мусорку. Думаю, некоторые сэндвичи лежат здесь с доисторических времен.

Последнее замечание Люка вызвало у Беллы улыбку, но все же она была встревожена.

— Иди домой и отдохни; ты же видишь, я иду на поправку. Возвращайся завтра; посмотрим, как я буду себя чувствовать. Если хорошо, приведешь детей в выходные.

Люк улыбнулся, хоть и невесело.

— Уже выходные. Сегодня суббота. Ты долго пролежала без сознания.

Белла зевнула.

— Неудивительно, что я такая слабая. Меня накачали лекарствами.

— Я вернусь завтра, а ты отдыхай. И привыкай отдыхать. Теперь тебе часто придется это делать.

Люк склонился над кроватью, поцеловал жену и прошептал:

— Я люблю тебя, Белла.

Проваливаясь в сон, она пробормотала:

— Да, тебе определенно надо побриться и принять душ.

На следующий день Белла выглядела намного лучше. Ее голос окреп. Люк решил, что теперь можно заговорить на щекотливую тему. Вернувшись домой, он прочитал письмо и понял, что должен ее спросить.

— Ты готова рассказать, что случилось? Ты что-то помнишь? Дотти рассказала свою версию, и, пока ты спала, тут побывал полицейский, допросил меня и спрашивал, когда можно с тобой увидеться. Он скоро вернется.

Белла облизала пересохшие губы и поделилась с Люком всем, что помнила:

— Я проезжала перекресток перед нашим домом… тот, где вокруг везде деревья. Дотти держалась за мной. Я была впереди и не видела бензовоз… а когда увидела, было уже поздно. Он, должно быть, ехал с превышением скорости: вот только секунду назад его не было, а потом он уже оказался передо мной. — Белла замолчала. — Но я успела заметить логотип на бампере. Это был наш бензовоз.

— Я знаю, Дотти сказала.

* * *

На протяжении последующих трех месяцев Люк Фишер, глава одного из ведущих торговых концернов Австралии, перешел на трехдневную рабочую неделю. Он учел все рекомендации хирурга Беллы, призванные сгладить негативные последствия аварии. Белле нельзя было перенапрягаться и поднимать тяжести даже после того, как зажили сломанная рука и поврежденные коленные связки.

Стоило Белле начать возражать или жаловаться, что ей скучно и нечем заняться, как Люк категорично отвечал: