Дом на мысе Полумесяц. Книга третья. Возращение домой

Скоро, к сожалению трех путешественников, настало время уезжать, и тут знание Эндрю греческого снова пригодилось. Он забронировал каюты на пассажирском судне, отплывающем из ближайшего порта Пирей. Корабль причаливал на северной оконечности Крита, в порту Суда. Рэйчел, Сонни и Эндрю не подозревали, что именно там двадцать лет назад высадились британские войска, в составе которых был и рядовой Уильям Каугилл.

Путешественники нашли жилье в ближайшем городе Ханья и провели несколько дней, бродя по историческому центру. Венецианские и османские здания подтверждали то, что этот остров на протяжении веков был не раз захвачен различными империями. Имелось и мрачное свидетельство новейшей истории: в центре города многие здания были разрушены и повреждены в результате бомбардировок. Цена ожесточенной битвы за Крит и яростного сопротивления жителей острова в борьбе с врагом, превосходящим их и численностью, и оснащением, оказалась высока.

Эндрю нашел бабушке с дедом жилье в небольшой таверне в деревушке Врисес, ближайшей к тому месту, где они хотели побывать, попрощался с ними и пожелал удачи с самым важным и волнительным этапом их паломничества. Юноша сказал им, что направляется в Италию: первую страну своего «большого европейского путешествия», как он в шутку его называл.

— Будет что рассказать маме с папой, когда вернемся в Англию, — заметил он, когда они прощались. — У них-то дома не происходит ничего интересного.

— Я бы не был так уверен, — усмехнулся Сонни. — Когда твои родители уезжали на Гражданскую войну в Испанию, они тоже так думали. Но когда вернулись, один король умер, другой отрекся от трона, а потом мы объявили войну Германии.

Вспоминая об этом позже, Сонни поражался, насколько пророческими были его слова, но пророчество это, увы, оказалось зловещим.

* * *

Часы перевели на час назад; близилась зима, и, когда закончились празднования Ночи Гая Фокса и Дня перемирия[23], Марк и Дженни начали обсуждать грядущее Рождество.

— Тихое в этом году будет Рождество, — сказала Дженни, — не считая нас с тобой и Сьюзен, дом пуст.

— Насчет «тихого» не уверен, — возразил Марк, — если Сьюзен будет включать свой радиоприемник, тишина нам не грозит. Он у нее всегда на максимальной громкости? Будь здесь Эндрю, можно было бы попросить его подкрутить громкость до минимальной! Но я понимаю, о чем ты: сколько себя помню, в доме никогда не было так пусто. Даже когда мы отправлялись в Испанию, на Рождество собиралась вся семья, приезжали Хэйги и Джонсы из Брэдфорда. Но надо праздновать, хотя бы ради Сьюзи. Зато ей все внимание. Надеюсь, от мамы с папой к Рождеству придет письмо, а может, и твой сын удосужится прислать весточку.

— Это нечестно, — сказала Дженни, — ты называешь его «моим сыном», только когда им недоволен! Ты тоже участвовал в процессе, забыл?

— Смутно припоминаю, но ты могла бы повторить, как это делается; вдруг совсем забуду.

Дженни смерила его презрительным взглядом.

— Худшая попытка соблазнения в моей жизни.

Хотя Марк жаловался на отсутствие вестей от родственников, те все же писали, но редко и коротко. Из Европы пришли две открытки: первая сообщала, что троица благополучно прибыла в Афины и занята осмотром достопримечательностей.

— Старые развалины среди развалин, — буркнул Марк, читая открытку.

— Не обзывай родителей, — пожурила его Дженни. — Смотри, мама пишет, что Эндрю с его знанием греческого им очень помогает.

— Наконец-то от него хоть какой-то прок. — Марк, кажется, поставил себе цель раздразнить Дженни. Это сработало, но, укоряя мужа, Дженни не заметила его скрытый мотив. Он пытался отвлечь ее от волнений и тревог за сына, отправившегося в долгое путешествие.

Вторая открытка пришла из города, чье название было им незнакомо. Пришлось открыть атлас, и даже там название городка не нашлось в алфавитном указателе. Марк предложил изучить страницу с увеличенной картой Крита и вскоре указал на маленькую точку на северной оконечности острова.

— Это здесь. Ханья — так написано на открытке, а на карте — Канеа[24]. Должно быть, это два разных названия одного места.

Дженни перевернула открытку и прочитала текст на обороте.

— Ты прав, тут написано, что они прибыли на Крит и остановились в красивом городе, где много старинных зданий и прекрасный вид на горы. У них все в порядке, а это главное.

Хотя Марк корил сына за то, что тот совсем не пишет, ближе к концу ноября они получили еще одну открытку. В этот раз город не пришлось искать на карте: они узнали его, даже не прочитав текст на обороте. Открытка изображала Колизей, знаменитый памятник, который нельзя было спутать ни с чем. Эндрю писал, что попрощался с бабушкой и дедушкой, которые остались на Крите, чтобы завершить паломничество, а сам поехал в Италию.

— Будто мы не видим, — пробурчал Марк и снова удостоился гневного взгляда Дженни.

— Но он хотя бы написал и обещал присылать открытки из всех городов, где будет останавливаться, — колко ответила она.

* * *