Дом на отшибе

Постепенно конверты начали немного набухать и бледнеть, не теряя свечения. И вот уже верхний слегка приподнялся над подросшей стопкой и, став практически прозрачным, оторвался и потек вверх, растворяясь в лунном свете. Вскоре за ним двинулся следующий, и еще один… Руки ведьмы опустели, и теперь в ее ладони лился лишь лунный свет.

Она ждала. И вот свет словно сгустился, и в ее ладонях возник другой конверт. Ведьма, наконец, опустила руки. Других писем сегодня уже не будет. А ее корреспонденцию получат адресаты в любом уголке земли в эту ночь…

Кэт опустила глаза на конверт в надежде, что письмо от Виктории, но это было ежегодное приглашение на праздник, один из восьми основных торжеств, когда все ученицы и их наставницы собираются в назначенном месте и отмечают смену сезонов. Кэт вскрыла конверт – в этот раз место празднества располагалось недалеко от деревушки, где жила теперь Элайза, в окружении овечьих ферм, полей и невысоких взгорий. Место праздника высылали заранее, поскольку в последнее столетие на полеты накладывалось все больше ограничений. Из-за активного развития авиации ведьмам приходилось вести себя осторожнее в воздухе, и совет старейшин Гильдии выдвинул ряд запретов. Многие ведьмы теперь добирались заранее, пользуясь обычным транспортом, и останавливались на постоялых дворах в пешей доступности от места шабаша.

С сожалением Кэт опустила руку с письмом, а потом забралась с ногами на лавочку, любуясь луной. На сегодня с корреспонденцией было покончено, но лунный свет все равно манил взгляд. Она обхватила руками плечи и подумала, что сейчас ей хочется завыть… Напугав всех соседских собак и голубей. Мягко ступая, Полосатый плавно подобрался к лавочке и, запрыгнув туда, уселся рядом с ведьмой, прижавшись к ней горячим мохнатым боком. Сразу стало теплее. Ведьма и кот покосились друг на друга и снова подняли глаза на луну. Кот тихонько протяжно мяукнул, а Кэт самозабвенно завыла.

Тревога тонкими пальцами пробралась в его сон. Бен жмурился, пытаясь отгородиться от этого чувства. Что-то нависало над ним, тяготило и, наконец, пробудило: это был яркий глаз луны, самым краем заглянувший в незанавешенное окно комнаты. Как правило, луна миновала его окно, частично загороженное другим домом, но сейчас, совершенно полная, она бесстыже подглядывала, тревожа сон. Бен повернул голову: Пиджен невозмутимо сопел в своей корзинке, на которую лунный свет не попадал. Тело ныло, и подниматься не хотелось. Несмотря на день отдыха, последствия встречи с лавиной дали о себе знать на маршруте. Иногда на длинных переходах в груди начинало тянуть, а спину ломило, как при повышении температуры. Бен делал более частые короткие привалы, это только пошло на пользу группе и никого не смутило, даже придирчивого долговязого, который к концу маршрута настолько притомился, что шел молча.

Бен повернулся на бок. В ответ на это Пиджен повел ухом, но глаз не открыл. Луна продолжала настойчиво будоражить Бена, не давая ему погрузиться в сон, которого так желало его тело. Наконец он не выдержал и встал, чтобы задернуть занавеску. Пиджен поднял голову, наблюдая за хозяином, и неуверенно разок махнул хвостом, показывая, что он всегда готов к прогулке, даже посреди ночи. Но Бен вернулся в кровать, посмотрел через плечо на пробивающийся сквозь неплотную льняную ткань рассеянный образ луны и укрылся с головой одеялом. Пиджен тоже опустил голову на край корзинки и закрыл глаза. Можно подождать и до утра…

Глава 9. Ужин у Кляйнов