Дом на отшибе

Тем временем Мэри-Лу принялась тянуть в дом уже ее.

– Мама, – заявила девочка, не давая фрау Кляйн опомниться, – я пригласила Бена и Кэт поужинать с нами!

В это время все уже переместились в небольшую прихожую, не рассчитанную на такое количество людей. Фрау Кляйн держала в руках стопку бумаг, пытаясь разобраться, что это и почему Бен принес их сюда, одновременно оглядываясь на травницу, спокойно стоявшую у стеночки со свертком в руках, ожидая дальнейшего развития событий.

– Дорогая, – тихонько заметила фрау Кляйн дочери, – нельзя так наскакивать на людей, быть может, у них были другие планы. – Потом она обратилась к Бену и Кэт: – Но если вы не заняты, то, разумеется, мы будем рады. – И она постаралась поскорее проводить всех в гостиную. – Уолли, позови, пожалуйста, Роджера еще раз, ужин остывает…

В гостиной за столом восседал только Генрих Кляйн, который проигнорировал крики Уолли и гомон в прихожей, полагая, что там разберутся и без него. Но при виде гостей отложил вилку и поднялся, чтобы поздороваться с Беном рукопожатием и быть представленным Кэтрин.

Наконец, девушке выдалась возможность заговорить с хозяйкой дома. Они отошли в сторону кухонной части комнаты, и Кэт протянула фрау Кляйн кулек, подробно объяснив, как заваривать и принимать.

– Кэтрин – травница, – пояснила фрау Кляйн мужу, когда все, наконец, расселись за столом. – Флоранс мне посоветовала.

– Кэт – ведьма! – вдруг вклинилась Мэри-Лу.

На нее одновременно вскинули глаза родители и Бен. Генрих покачал головой и тихонько заметил дочери:

– О женщинах так нельзя говорить, дорогая, это невежливо, – и покосился на жену.

– Ничего-ничего, – улыбнулась Кэт, – про меня можно.

В этот момент Бен, сидевший напротив девушки, уронил вилку, а в гостиную, наконец, пожаловал Роджер:

– Как вы успели вырасти в числе так быстро? – поинтересовался он, занимая единственное свободное место в дальнем конце стола. – Привет, Бен! Добрый вечер, Кэт! Что на ужин?

Пиджен ловко протиснулся мимо ног сидящих и уже с интересом обнюхивал оказавшуюся на полу вилку.

– Я принесу другую, – поднялась фрау Кляйн.

Бен, еще более смутившись, полез под стол за упавшим прибором, его уши горели, и он надеялся, что никто не заметит неловкости. Однако Кэт, как назло, продолжала таинственно улыбаться. Бен не догадывался о причинах, но все равно чувствовал себя неуютно, зажатый между Мэри-Лу и Уолли, он казался особенно большим и заметным. Ту, о ком говорили дети во время их прогулки на каяках, молодой инструктор представлял себе совсем иначе. И этот сложившийся образ никак не сходился с девушкой, спасшей ему жизнь на горе. Но при этом… При этом он не мог отмести сомнения, не дававшие ему покоя все эти дни: как она смогла это сделать? И сейчас в его голове посмеивался голосок. «Ну конечно, вот теперь-то все встало на свои места, просто она же ведьма! Какое еще тут надо объяснение?» – ехидно звучал он, пока Бен украдкой вскидывал взгляд на девушку и тут же снова опускал глаза в тарелку. Ему то казалось, что она смеется над ним, то он ругал себя за мнительность, убеждая, что это глупое совпадение.

За всем происходящим за столом с интересом наблюдал Роджер, хотя со стороны могло показаться, что его менее всего волнует что-то помимо содержания тарелки. Уолли и Мэри-Лу заваливали Бена вопросами, периодически награждаемые неодобрительными взглядами фрау Кляйн за болтовню во время еды. Она поднялась, предоставив младшим собирать тарелки, и поинтересовалась, кто будет чай, а кто кофе.

– Мне кофе! – сразу же заявил Уолли.

– Вам с Мэри-Лу чай в любом случае. – Фрау Кляйн кивнула сыну, чтобы тот ставил тарелки в раковину.

– Ну почему всегда так?! Даже Роджеру можно!

– Но он тоже будет с вами чай…

– Потому что так хочет, а не потому, что ему нельзя! Это разные вещи!

Фрау Кляйн очень выразительно посмотрела на сына, заставляя его притихнуть и «не позорить ее перед гостями». Бен тоже решил поддержать детей чаем. А Кэт мягко заметила, что и фрау Кляйн она не рекомендовала бы на ночь пить кофе, а заварить лучше принесенные травы.

– В таком случае все будем чай. – Фрау Кляйн вернула баночку с намолотыми с утра кофейными зернами на полку.

– Нет уж. – Ее муж поднялся и прошел к буфету. – Ты можешь развлекать себя и гостей какими угодно полезными чаями, но я не согласен отказывать себе в чашечке вечернего кофе ради поддержания компании. – Он снял только что отправленную на полку баночку и занялся приготовлением индивидуального напитка.

Фрау Кляйн не стала возражать, вместо этого ополоснув кипятком пузатый фарфоровый чайничек, давно грустивший рядом с парадным сервизом за стеклом.

* * *