Дом на отшибе

Мэри-Лу уже сидела на корточках у воды и о чем-то разговаривала с птицами. Один селезень подплыл ближе, с любопытством поглядывая на девочку, видимо, ожидая, что та бросит ему кусочек кренделя, которыми торговали неподалеку, или семечек. Мэри-Лу ужасно хотелось погладить птицу, но селезень, хоть и был смелее остальных собратьев, не подплывал настолько, чтобы маленькая ручка могла до него дотянуться. Гусиным шагом девочка приблизилась прямо к краю деревянного настила набережной и вот уже нависала над самой водой. И тут гравитация сделала свое дело, и Мэри-Лу, теряя равновесие, полетела к селезню, который громко крякнул и дал деру. У набережной был вовсе не пологий вход в воду, как на пляже, где вода плавно накатывалась на мелкий песок, и дело бы не ограничилось лишь мокрыми сандалиями. Но, на счастье девочки, оба брата, уже приблизившиеся к ней, быстро подхватили ее за руки, не дав перелететь «за борт».

– Искупаться захотела? Так бы и сказала, Мэри-Лу, мы бы на тебя плавательный костюм надели и шапочку! – добродушно подтрунивал над сестрой Уолли, пока они продолжали путь по берегу.

– Нет, птицу погладить, – серьезно ответила девочка на шуточный вопрос брата.

Несмотря на замечание Роджера о неподготовленности «экспедиции», они все-таки пошли дальше. Даже старшему брату хотелось прогуляться в тишине под кронами сосен, тем более Уолли шел впереди и не донимал его разговорами. Постепенно Роджер снова погрузился в мысли о прочитанном прошлым вечером и перестал следить за дорогой, неосознанно предоставив это брату. Мэри-Лу доверчиво вышагивала вслед за Уолли, разглядывая мир вокруг широко распахнутыми глазами, наблюдая, как прорываются лучи солнца между хвоинками и играют яркими пятнами на листьях подлеска, раскрашивают тропинку, словно шею жирафа, и как пролетают мимо жуки и стрекозы, соревнуясь в быстроте работы крыльев. Разумеется, Мэри-Лу не в первый раз ходила вдоль озера, но всякий раз для ребенка ее возраста это было новое отдельное приключение. Каждый раз тропинка была другая, по-другому качали ветвями деревья, по-другому смотрели на нее маленькими белыми глазками цветы из травы. И если девочка умела подмечать изменения, даже гуляя рядом с домом, то на природе, которая подчинялась не только сезонным, но и дневным изменениям, Мэри-Лу чувствовала себя действительно как путешественник-первооткрыватель.

Итак, Уолли был единственный, кто следил за дорогой, или, по крайней мере, он полагал так… Постепенно разветвления тропинок стали уводить ребят все дальше от берега – их основного ориентира. И если вначале «предводителю экспедиции» казалось, что он следует точно по тому же маршруту, что и с Беном на пикнике, то потихоньку даже в его упертую голову начали закрадываться сомнения. Мальчик продолжал делать уверенный вид и умело держал лицо. И если Мэри-Лу просто доверяла ему, то Роджер мог бы и заподозрить неладное, если бы так не увлекся размышлениями. Когда он, наконец, обратил внимание на окружающую его действительность, было слишком поздно.

Берег давно скрылся за лесом, и зеркальца воды больше не поблескивали между шершавых стволов. Вокруг под слабым, но свежим ветерком покачивали нежными пушистыми листьями кусты дикой жимолости, у основания стволов бархатом сбегал мох вперемешку с трилистниками кислицы. Беспечно щебетали птицы, и лес жил своей привычной жизнью, не обращая внимания на трех несовершеннолетних путников, растерянно оглядывающихся вокруг.

Мэри-Лу весело заметила, что здесь очень красиво, но сразу притихла, почувствовав состояние братьев. Те внимательно глядели друг на друга. Во взгляде Роджера читалось привычное – я же говорил, а взгляд Уолли отражал также характерное для него выражение, когда он в очередной раз впутался во что-то, но пока еще не знал, как выпутаться.

Теперь Мэри-Лу ощутила подкатывающее волнение, но боялась произнести страшное – мы заблудились? В ее больших глазах начало накапливаться готовое прорваться реками озерцо.

– Так… Все нормально, приключения начинаются! – произнес наконец Уолли, желающий, чтобы эти слова звучали уверенно. Но получилось не слишком.

Роджер поднял брови. А сестра тихонько заметила, что она попила бы чего-нибудь…

– Попробуем вернуться, как пришли, – предложил старший брат. Остальные послушно кивнули, что в обычной ситуации было нехарактерно для них.

Ребята повернули обратно, но поскольку никто из них до этого не следил за разветвлениями и отворотами тропинок, вскоре они уже стояли в недоумении перед выбором тропы. Разумеется, компас никто не взял, и теперь приходилось определять правильное направление навскидку, руководствуясь ощущениями, которые расходились у «членов команды Кляйн».