Дом на Уотч-Хилл

Я заставила себя резво прошагать через прихожую апартаментов, мимо стола со стоящей на нём объёмной вазой голубых и кремовых роз, к спальне, где обитая бархатом кровать стояла лицом к богато украшенному камину, а за ней располагалась дверь в ванную с роскошными мраморными фресками на стенах душевой и над глубокой джакузи. За ванной комнатой находился спа — сауна с горячими камнями, водопад, стекающий по сверкающей серебристой стене, и два массажных стола. Я не могла вообразить себе роскошь пригласить к себе домой массажиста. Я поспешно шагнула в эту умопомрачительную ванную, обыскивая каждый ящик, каждую поверхность. (Ну то есть, серьёзно, женщина либо стащила мой мусор, либо умыкнула мои волосы ради ответов. Я могла сделать то же самое.) К моему изумлению, я не нашла ни единой расчёски или гребня. Как это вообще возможно? Женщина должна была расчёсывать волосы. Но нет: ни единой прядки локонов с генами. Чувствуя себя чрезвычайно глупо, но поддаваясь одержимому желанию узнать, я ползала по полу, ища забытые обрезки ногтей или случайные волоски, забившиеся в неприбранный угол. Но апартаменты явно дотошно вымыли и убрали все следы генетического материала. Ну то есть, серьёзно… ни одной расчёски? Даже зубной щётки нет? Мусорная корзина пустовала, в чём я к этому моменту уже не сомневалась. Далее я пошла к сливному отверстию в душе. Безупречно чистое, источающее лёгкий запах отбеливателя. Я осмотрела массажный стол, одеяла, но и там тоже ничего не нашла.

Зная, что меня ждёт разочарование, я перетрясла её подушки, стащила простыни. Ни единого следа чего-либо.

Также ни одного телевизора, никакой техники в её покоях. И никакого кабинета.

Гардероб был размером с мою северную спальню, с опаловым ковром, обоями цвета морской волны, сделанными на заказ ящиками, полками и стеклянными шкафчиками всюду; на потолке с поперечными балками висело четыре миниатюрные хрустальные люстры. Должно быть, гардероб недавно освободили от одежды Джунипер, поскольку использовался лишь небольшой его уголок. На острове-комоде лежал конверт, на котором было написано моё имя. Я поспешила к нему и достала краткую записку от Леннокс, в которой говорилось: «Добро пожаловать, мисс Грей! Я предположила, что вы носите размер S, но после нескольких месяцев на нашей еде М может подойти лучше, так что у вас все вещи в двух размерах. Наслаждайтесь! Всё, что вы видите — ваше».

Последняя фраза эхом отдавалась в моей голове как удар гонга. Именно это мне так сложно было принять: что что-либо из этого экстраординарного богатства, даже самая крохотная его часть, действительно принадлежало мне.

Я медленно двинулась к одежде, испытывая смесь волнения и чего-то, дискомфортно близкого к благоговению. Моим местом шопинга был Уолмарт. А здесь были ярлычки с брендами Dior, Versace, Chanel, Hermès и Armani, до сих пор с ценниками, которые заставляли меня ахать от шока и неизменно прагматичного ужаса. Тут имелись костюмы, платья и вечерние наряды, с подходящими туфлями, шарфами и сумочками, разложенными на полочках под ними.

Рядом с горой коробок из универмага, видимо, содержавших неизвестное «прочее», я нашла дизайнерскую спортивную одежду, джинсы от брендов, о которых я никогда не слышала и (о, спасибо, Леннокс, за то, в чём я разбиралась!) мягкие фланелевые рубашки и походные ботинки. Стопка футболок, толстовок, трусиков, лифчиков, полдюжины сорочек с халатами в комплекте. Носки, кроссовки, ботинки, сандалии, шлёпанцы, шапки, перчатки, куртки.

Взяв с вешалки платье Chanel, я приложила его к себе спереди и посмотрела на себя в зеркало с изумлением, которое боролось с глубинной тревогой. Мой новый гардероб значительно превосходил броню, на которую я надеялась, и я не сомневалась, что Леннокс выбрала эти вещи, чтобы я точно была готова к потенциально капризной конфронтации с отдельными частями города, но одно лишь это платье оплатило бы аренду нашего жилья на год. Я никогда в жизни не носила ничего, что стоило бы дороже 30–40 долларов. А тут всё в двух экземплярах. За исключением переписки с Эсте, ничто в сегодняшнем утре не поддавалось осмыслению. За удовольствием притаилась тревожность. Я читала новостные статьи о выигравших в лотерею людях, чьи миры отправились прямиком в ад после обретения богатства.

— Инструменты, — пробормотала я, возвращая платье на вешалку. Если я думала о нарядах как о полезном инвентаре, становилось проще. Выйдя из гардероба, я увидела две коридорных тележки, незаметно оставленных в сторонке, и сделала мысленную пометку вернуться попозже и перевезти вещи.

Сегодня днём я встречусь с мистером Бальфуром в другом своём платье. Мне нужно свыкнуться с идеей надеть вещь, которая стоила дороже, чем моя машина.