Дом Неба и Дыхания

– Ты можешь говорить свободно, Итан Холстром, – сказала обворожительно красивая ведьма, прервав Рунна.

Итан и не подозревал, что весь его облик передает нетерпение.

Флинн и Деклан остались наверху со спрайтами и Ариадной. Все неодобрительно загалдели, когда Рунн позвал вниз только Итана.

Прежде чем заговорить, Итан откашлялся.

– Ты умеешь разговаривать с мертвыми? Ты… некромантка? Прости, я невольно подслушал ваш разговор с Рунном. – Он виновато посмотрел на Рунна, словно извиняясь. Гипаксия кивнула, и осмелевший Итан спросил: – Если я соглашусь тебя сопровождать и охранять… сможешь ли ты попытаться войти в контакт с моим братом Коннором?

Какое-то время Гипаксия молча смотрела на волка. Ее темные глаза оставались непроницаемыми, но они все видели.

– Итан, твое сердце полно смятения. Ты ведь хочешь говорить с братом не только потому, что тоскуешь по нему и не можешь примириться с утратой.

– Нет… то есть да. Я ужасно тоскую по нему, но…

Можно ли рассказать ведьме все, что узнала Брайс?

Рунн избавил его от мучительных раздумий и спросил Гипаксию:

– Ты знаешь, что происходит с мертвыми после их нахождения в Костяном Квартале?

– Вы узнали про второсвет. – Гипаксия побледнела.

– Да, – ответил Рунн, и кольцо в его нижней губе сверкнуло. – Итана сильно волнует судьба его брата и всей Стаи Дьяволов, особенно после того, как весной они помогли моей сестре. Если тебе по силам узнать о нынешнем состоянии Коннора Холстрома и предупредить его… пусть это предупреждение ничего не даст… мы будем тебе очень признательны. Но Итан в любом случае охотно станет твоим сопровождающим.

Итан старался не особо выказывать охватившую его благодарность. Он столько лет считал Рунна придурком и даже мерзавцем, в основном потому, что Брайс и Даника говорили о сыне Короля Осени только в таком ключе, но… Этот фэец приютил его у себя дома, поделился с ним своими тайнами и теперь явно намеревался ему помочь. Интересно, знают ли фэйцы, как им повезло с наследным принцем?

Гипаксия кивнула – спокойно, мудро, как и надлежит королеве:

– Я могу провести ритуал. Но не раньше Дня осеннего равноденствия.

– Когда завеса между мирами предельно истончается, – пояснил Рунн.

– Да. – Гипаксия печально улыбнулась Итану. – Прими мои запоздалые соболезнования по поводу твоей утраты. Представляю, насколько тяжело тебе было узнать правду о второсвете.

– А как ты узнаёшь правду? – спросил Итан.

– У мертвых почти нет оснований для лжи.

Итану показалось, что у него заледенел позвоночник.

– Понятно.

У них над головой загремела и качнулась люстра.

Рунн потер лоб татуированной рукой. Потом он опустил руку и взглянул на королеву ведьм. Свою невесту. Повезло же ему.

– Ты не возражаешь, если тебя будет сопровождать еще и дракон? – спросил у Гипаксии принц.

– Ты хотел сказать – эта драконесса? – Гипаксия выразительно посмотрела на потолок.

– Видишь ли, у меня есть приятель-юрист. Он говорит: для распоряжения чужими рабами требуется убедительная причина, соответствующая моему статусу. В данном случае речь идет об очень могущественной рабыне. Обеспечение безопасности моей невесты как раз и послужит убедительной причиной.

Губы Гипаксии изогнулись в улыбке, хотя в темных глазах вспыхнуло сомнение. Значит, не он один сомневается в затее Рунна с участием Ариадны.

– Что ты чувствуешь по этому поводу? – спросила у Итана ведьма.

Итан ответил робкой улыбкой, польщенный самим ее вопросом:

– Если в равноденствие ты сумеешь связаться с моим братом, не так уж важно, что я чувствую.

– Нет, это как раз важно, – возразила Гипаксия.

Чувствовалось, она действительно так считала.

Осталось выждать несколько недель. И тогда он снова увидит Коннора. Даже если это будет последней их встречей.

Даже если он делает это ради предупреждения, которое вряд ли принесет Коннору что-то хорошее.

Брайс максимально оттягивала время возвращения домой. Она оставалась в архиве до самого закрытия, когда его покидали последние посетители. Когда атриум опустел, пришлось уйти и ей. Она спускалась по широким мраморным ступеням, вдыхая сухой и теплый вечерний воздух, как вдруг увидела его.

Хант стоял на другой стороне узкой улицы, прислонившись к чужой машине. Его крылья были элегантно сложены. Прохожие, торопившиеся домой с работы, обходили его стороной. Некоторые заблаговременно переходили на противоположную сторону, только бы не проходить мимо.

На нем была эта дурацкая бейсболка, надетая козырьком назад. Знал ведь, паршивец, на что ее подловить.

– Добрый вечер, Куинлан, – произнес он и, оттолкнувшись от машины, пошел к лестнице архива, где Брайс остановилась на нижней ступени.

– Добрый вечер, Аталар, – ответила она, дерзко задрав голову.

– Значит, у нас теперь так? – тихо засмеялся он.

– Чего ты хочешь?

За минувшие месяцы они если и ссорились, то по пустякам. Сегодняшнюю ссору отнюдь не назовешь пустячной.

– Мне нужно кое-что посмотреть в архиве. – Он махнул рукой в сторону Фэйского архива. – Не хотел тебя отрывать в рабочее время.

Здание архива имело красивую подсветку. Фоном служило звездное небо.

– Ты слишком долго ждал. Архив уже закрыт.