Дом обезьян

Избавить Аманду от Фрэн было нереально, попытка разбавить их компанию собственным присутствием могла только усугубить ситуацию, поэтому Джон «припарковался» в гостиной с Тимом, телевизором и бутылкой виски «Бушмилз». Вскоре по периметру гостиной принялась на карачках передвигаться Фрэн. Она скребла щеткой стены и плинтусы и пропорционально своим действиям жаловалась на скрипящие колени и бесхозяйственность дочери. Следом за ней, равнодушно водя по стенам комком влажного бумажного полотенца, двигалась Аманда. Ее пороки повергали мать в ужас. Что это за женщина, если она не может содержать комнату для гостей в порядке? И почему на кухонных полках нет салфеток? Фрэн обещала поставить нужное количество, коль скоро Аманду это не заботит. И только Господь Бог знает, откуда это взялось, если она сама всегда содержала дом в чистоте? Один раз, когда Джон был абсолютно уверен, что Фрэн стоит к нему спиной, он притворился, будто зевает, и прикрыл рот ладонью. Аманда в ответ приставила к виску указательный палец и нажала на спусковой крючок.

Пребывая в тумане от виски, Джон преодолел запеченную картошку в сыре «Велвита», горку безвкусного зеленого горошка и свиные отбивные в панировке «Шейк-энд-Бэйк». Салат «Цезарь», залитый приправой от «Крафта», был тщательно избавлен от хрустящих беленьких листочков салата ромен, любимого салата Джона. Сама Фрэн поглотила три четверти корзинки с рогаликами, и все это время она без остановки брюзжала и поучала дочь. Аманде пора всерьез задуматься о своей жизни. Надо понимать – она не становится моложе. Теперь уже ближе сорок, а не тридцать, а у нее ни карьеры, ни семьи, о которых можно было бы говорить всерьез. Имела бы Аманда хоть что-то, но у нее нет ни того, ни другого, во всяком случае, Фрэн не замечает. Да, она написала книжку, но теперь пришла пора подумать о будущем. Как ей только могло прийти в голову оставить мужа и переехать в Лос-Анджелес? Она закончит тем, что станет официанткой, именно так, а она уже не в том возрасте, чтобы столько времени проводить на ногах. Ей хоть известно, что в их семье все страдают варикозным расширением вен?

Джон с изумлением наблюдал за Амандой, которая на все нападки лишь вежливо отвечала: «Да, мама».

Когда Фрэн решила, что настало время убирать со стола, Аманда начала спокойно собирать тарелки. Тим Мэтью похлопал себя по животу, встал и лениво побрел в комнату с телевизором.

«Дай бог ему здоровья», – мысленно пожелал Джон и, едва в спешке не уронив стул, последовал за тестем.

* * *

Едва они уединились в своей спальне, защита Аманды из непробиваемой стены тут же превратилась в картонную упаковку для яиц.

– Это невероятно, – простонала она, рухнув на кровать. – Они «заглянули» из Форт-Майерса. Как можно «заглянуть» из Форт-Майерса?

– Она не сказала, надолго они приехали?

– Нет, – в голосе Аманды послышалась паника.

– Я вылетаю завтра первым рейсом. Ты выдержишь?

– Не знаю.

– Сегодня ты была просто великолепна, – сказал он. – Как это у тебя получается? Правда, она умудряется ругаться с тобой и без твоего участия.

– Я просто отключаюсь. Во всяком случае, стараюсь, – напряженным шепотом ответила Аманда. – Это тяжело. Не знаю, насколько меня хватит. Фрэн…

Она вдруг закашлялась, и ей пришлось сесть.

Джон приподнялся на локте и потер жене спину.

– Нормально?

– Угу, – промычала Аманда, – просто подавилась. Все хорошо.

Она снова легла и пристроилась у Джона под боком.

В коридоре скрипнула дверь гостиной. Потом кто-то прошел мимо ванной, вниз по лестнице, вслед за этим последовал шум в кухне. Похоже, кто-то выдвинул полку со столовыми приборами. Но это было очень странно, если только кому-то не приспичило среди ночи отведать запеченного картофеля. Но нет, причина была не в этом, потому что кто-то, не задержавшись, чтобы положить в тарелку порцию картошки, уже поднимался по лестнице.

И шел по коридору.

Дверь с треском распахнулась и стукнулась ручкой о стену. Джон рывком подтянул одеяло к подбородку. Аманда пискнула и постаралась сделать то же самое.

Фрэн стояла в ногах кровати и, щурясь, старалась разглядеть в полумраке дочь.

– Вот ты где, – сказала она, обходя кровать со стороны Аманды.

В бесцветном свете луны Джон увидел, как в руке Фрэн сверкнула ложка. Аманда послушно села. Фрэн налила в ложку сироп, Аманда, как птенчик, открыла рот.

– Это пойдет тебе на пользу, – кивнув, сказала Фрэн.

После этого она развернулась, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Наступила гробовая тишина.

– Это было или мне померещилось? – ошеломленно спросил Джон.

– Кажется, было.

Джон тупо смотрел в потолок. Мимо дома проехала машина, свет фар мелькнул по стене спальни и исчез.

– Поехали завтра со мной, – предложил Джон. – Оформим тебя как помощницу.

Аманда прижалась к нему и подтянула к подбородку покрывало.

– Спасибо, – она вцепилась в него, как паукообразная обезьянка, в ее теплом дыхании чувствовался аромат эвкалипта. – Потому что, если ты меня с ней оставишь, боюсь, я могу ее убить.

* * *