Дом огней

– Когда мы с вами познакомились, у вас уже был ужасный вид. Но сейчас вы выглядите еще хуже. И дело не только в синяке на пол-лица, и не в перевязанном пальце, и не в том, что вы шатаетесь, будто вылезли из центрифуги.

Джербер попытался прийти в себя.

– Я ожидал найти ответ. И думаю, получил его. – Он всеми силами старался изображать спокойствие, но Калиндри, ясное дело, ему не верил.

– Значит, я могу предположить, что вы не ввяжетесь в другие неприятности?

– Можете, – заверил его Джербер.

Калиндри пришел на помощь, и психолог был и впрямь ему благодарен. Кто бы ни приготовил мизансцену с семью зажженными свечами, он мог вернуться и воспользоваться тем, что Джербер потерял сознание.

Театрик духов специально для меня, сказал он себе. Но не мог уловить, с какой целью разыгрывалось представление. И боялся эту цель обнаружить.

Ему нужны были дальнейшие объяснения. И искать их можно было только в одном месте. Необходимо созвать то, что осталось от Братства гипнотизеров Флоренции.

43

Пьетро Джербер все еще помнил, как в первый раз услышал от синьора Б. о Братстве гипнотизеров Флоренции.

Ему едва исполнилось двадцать лет, и он выразил желание заняться тем же, чем занимался отец. Тот повел его в старинную аптеку Мюнстерманна на площади Гольдони.

За складскими помещениями имелась лесенка, по которой поднимались на верхний этаж. Там по четвергам, вечерами, после закрытия аптеки, проходили тайные собрания гипнотизеров, предававшихся темной игре в «Обливио».

Молодой Джербер никогда не забудет, как проходил мимо шкафов, пропитанных ароматами, и разноцветных колб. И как разволновался, услышав, что его примут в круг посвященных.

Помнил также, как удивился, даже испытал неловкость, обнаружив, что пресловутое братство – не более чем компания четырех друзей, которые из года в год в назначенный день собирались, чтобы сыграть в карты.

Владелец аптеки предоставил им комнатку, где старые приятели по университету под благородным предлогом продлить существование азартной игры, исчезнувшей несколько веков назад, проводили вечера, куря сигары и попивая доброе вино.

Даже название «Братство гипнотизеров Флоренции» было изобретено, чтобы подшутить над юнцом. И сам синьор Б. пустил его в ход.

С тех пор, однако, Пьетро Джербер стал полноправным членом компании. И усвоил, что при необходимости может всегда положиться на отцовских друзей.

Хотя день был не четверг и утром аптека была открыта для покупателей, Джерберу удалось их созвать. Он поднялся по лесенке, и перед ним предстали все члены братства, какие еще оставались.

Синьор Ф., штатный профессор клинической психиатрии и лечебного гипноза, и синьор Р., специалист по регрессивному гипнозу. Джербер обращался к ним точно так же, как когда-то его отец.

Они расселись вокруг стола, за которым обычно играли в «Обливио», но при утреннем свете это место утратило свое очарование и вновь превратилось в тесную комнатенку. Двое старых гипнотизеров еще не сняли пальто: стало быть, пришли недавно.

– Как поживает синьор З.? – сразу спросил Джербер. После смерти синьора Б. из их рядов выпал еще один член.

– Не так чтобы очень, – сообщил синьор Ф., как всегда самый элегантный.

– Закрылся в часовой комнате и больше не выходит из дома, – добавил синьор Р., снимая шляпу.

То была цена, которую знаток парасомнии заплатил за помощь, оказанную им при расследовании случая сказочника; Джербер так и не смог избавиться от чувства вины – ведь это он, намереваясь выяснить, кто скрывается за инициалами А. Д. В., спросил у бедняги совета.

– Ты тоже ужасно выглядишь, – заметил синьор Ф.

– Спасибо, мне сегодня об этом уже второй раз говорят, – отшутился Джербер.

– Что за спешка на этот раз? – спросил синьор Р.

– Расскажите мне все, что знаете, о введении в транс.

Всякий гипнотизер в самом начале практики выбирает наводящий предмет, это может быть «случайный артефакт» или «постоянный фетиш». Через избранный предмет терапевт устанавливает тесный контакт с пациентом. Метроном Джербера, или маятник, спираль, маленький электрический фонарик, либо заезженная пластинка синьора Б.: можно выбирать из тысячи разных инструментов, чтобы добраться до подсознания.

Самые сильные гипнотизеры предпочитают прикосновения или голос. Джербер знал, что лучшим из них достаточно прикоснуться к субъекту или заговорить с ним в определенной тональности, чтобы тот оказался в подвешенном состоянии. Он еще не достиг такого уровня и, вероятнее всего, никогда не достигнет.

Кроме методов, предполагающих согласие пациента и его сотрудничество, есть способы добиться того же результата без его ведома.

– Существуют сублиминальные фильмы, – стал рассказывать синьор Ф. – Очень быстро сменяющие друг друга образы, на первый взгляд между собой не связанные, обладают невероятной силой внушения.

– Или особые комбинации света и звука, – добавил синьор Р.

– А что-нибудь не столь явное? – спросил Джербер.

Гипнотизеры не поняли, что он имеет в виду.