Дом окон

Какое, должно быть, он испытывал облегчение, когда его взгляд цеплялся за новую информацию. Заклеймив ее в своей голове, он бросался к карте, словно пророк, получивший откровение от Бога. Как только все детали были занесены на бумагу, он отступал и любовался своей работой, не помня себя от радости оттого, что сумел скрыть часть непрощающей белизны бумаги. Бросил бы он взгляд в самый центр своей конструкции? На приклеенное серебряное зеркальное окошко? Я представляю себе, как он изо всех сил старался не смотреть туда, но потом все-таки ловил свое отражение. Что еще он видел в зеркале? Видел ли он фигуру в куске зазеркального офиса? Оборачивался ли, прошептав имя своего сына?

* * *

Вскоре после того, как я поела и поставила порцию Роджера в духовку, чтобы она не остыла, зазвонил телефон. Я не ждала звонка, но надеялась, что это Эдди. Может, они с Харлоу снова хотели пригласить меня на ужин. Это была не она. Я подняла трубку и услышала голос матери.

– Вероника? Это я. Мама.

Вот уж кого я совсем не ожидала услышать. Мы не разговаривали с тех пор, как она позвонила мне сразу после моей свадьбы. Если не считать встреч с паранормальными явлениями, в своей жизни я теряла дар речи всего пару раз. И это был один из них.

– Вероника?

Мне позвонила мама.

– Меня слышно? Вероника? Это ты?

– Мама, – сказала я. – Здравствуй.

– Так это ты, – ответила она. – Я уже испугалась, что не туда попала. Ненавижу, когда так получается.

– Нет, – сказала я, – ты попала, куда надо.

– Я знаю, мы давно не разговаривали, – начала она. – Ты ни разу мне не позвонила, но, позволь тебя опередить, сразу добавлю, что тоже давно с тобой не связывалась. Я знаю. Телефон работает не в одном направлении. В прошлый раз… Я была очень расстроена тем, как все прошло. Ты сказала мне очень обидные вещи, а я ведь просто высказала свое мнение, на которое я, как твоя мать, имею право. Но позвонила я тебе не за этим. Давай оставим это в прошлом и не будем его ворошить. Как у тебя дела?

– Все хорошо, – ответила я, потому что, будем честными, я не получила от этой женщины ни одной весточки за последние несколько лет, а теперь должна была забыть нашу ссору и излить ей душу?

– А как… Дональд? Твой муж, как его там? Полагаю, вы еще не развелись.

– Роджер. И, да, мы все еще вместе.

– Роджер, точно, – сказала она, как будто совсем не помнила его. – С ним тоже все хорошо?

– Да, он в порядке, – ответила я. – По правде говоря, в последнее время ему приходится нелегко.

– Да? Почему? Годы уже берут свое?

– Его сын. Он недавно погиб.

Он втянула воздух.

– Мне очень жаль. Что произошло? Наркотики?

– Противотанковая граната, – ответила я. – Он служил. Погиб в Афганистане.

– Ужасно. Ты его знала?

– Немного. Но Роджеру тяжело.

– Конечно, конечно. Нет ничего хуже, чем смерть своих детей. Как бы вы не ссорились, любить своих детей не перестаешь никогда. Пожалуйста, передай ему мои соболезнования.

– Передам.

– Он с кем-нибудь говорил об этом?

– Только со мной.

– Не обращался за квалифицированной помощью?

– Нет.

– Тебе стоит предложить ему. После смерти твоего отца я, не постесняюсь сказать, была разбита. От тебя помощи было не дождаться. Знаю, у тебя было свое горе. Какое-то время мне казалось, что я схожу с ума. Ты не представляешь, как мне было плохо. Бывало, что у меня появлялось желание присоединиться к твоему папе. К счастью, я обратилась к отцу Дженнаро, а он познакомил меня с одной милой монахиней, которая помогала людям пережить утрату близких. У меня нет ее номера, но я могу дать тебе ее имя.

– Все нормально. Если Роджер захочет, то выберет кого-то из местных.

– Конечно. А ты как себя чувствуешь?

– Я держусь.

– Тебе, должно быть, тяжело. Я не припомню, чтобы такое случалось. У нас был друг, который женился на вдове, но они оба были молодыми, а ее дети были еще совсем маленькими. Я уверена, ты даже не знала, что сказать. Да и откуда тебе знать? У кого-нибудь из твоих друзей уже есть дети? Ты ведь не беременна? Думаю, ты бы позвонила, если бы у меня родился внук.

Мне так хотелось рассказать ей о выкидыше. Острые как бритва слова чуть не соскочили с языка. Я проглотила их и ответила:

– Пока нет.

– А вы собираетесь заводить детей? Твой муж уже немолодой. Сколько ему?

– Шестьдесят пять.

– Мне казалось, ему меньше шестидесяти. Что ж, в таком случае тебе стоит задуматься. Скажу, как есть: растить ребенка – нелегкая работа. Надо заручиться поддержкой, пока это еще возможно.

– Мы не планируем ребенка в ближайшее время.

– Знаешь, приятно быть молодой мамочкой. Я родила тебя, когда была молодой, и мы с тобой ладили намного лучше, чем мамы, у которых с детьми была большая разница в возрасте.

– Как в Калифорнии? – спросила я.