Дом: основной инстинкт?

Я была полна решимости ограничиться минимумом багажа и взять ровно столько вещей, сколько нам может понадобиться на две недели в солнечной Франции. Купальные костюмы, шорты, футболки, по одному джемперу для каждого и только один вариант выходной одежды. Там ведь будем только мы — для кого наряжаться? Гарриет, которая на этой неделе звонила мне каждый вечер, в конце концов удалось заставить нас собраться вместе и обсудить, где мы будем останавливаться по дороге — как будто ей больше делать нечего! По ее словам, наш дом находится в сельской местности, рядом с хорошеньким маленьким городком, в котором есть очаровательный маленький рынок. Они с Мартином ездили туда с мальчиками в прошлом году и восхитительно провели время. Не нужно ничего делать, только лежать на солнце и пить вино, — это так расслабляет, дорогая. Между прочим, Арнольду и Сиднею семь и девять лет — они достаточно взрослые для того, чтобы играть самостоятельно. И когда они плавают в бассейне, родителям не приходится каждую секунду проверять, не утонули ли они. С Ребеккой все должно быть в порядке — она уже умеет плавать без резинового круга, — но Том! О Том! Я буду постоянно следить за ним. И еще я надеюсь, что Майк готов мне помогать. Но кто на самом деле сможет понять этого человека-загадку?

Я запихнула наши вещи — свои и Майка — в один чемодан. О господи! Такое ощущение, что я беру с собой чертову прорву вещей, а Майк — всего несколько футболок и шорты.

Сегодня утром Майк повел детей гулять, так что дом полностью в моем распоряжении. Обычно я очень счастлива, собирая вещи для поездки, но сейчас ощущаю страх с того самого момента, как проснулась. Сможем ли мы помириться во время отпуска? Эта мысль постоянно крутилась у меня в голове. Я так хотела, чтобы мы провели отпуск все вместе — только своей семьей, потому что Гарриет и Мартин обязательно будут крутиться вокруг со своими разговорами, а я хотела провести время только с Майком.

К одиннадцати часам я сложила весь багаж Тома у дверей: складная коляска, манеж, зонтик от солнца, упаковки памперсов, высокий стул, сиденье для машины. В тот момент мы были похожи скорее на труппу бродячих циркачей, чем на приличную английскую семью. Собаки с несчастным видом сидели у этой кучи: уши висят как мягкие тряпочки, хвосты безжизненно опущены. Они ненавидят малейшие признаки перемен, а собранные чемоданы повергают их в депрессию. Плюх отличается еще и тем, что всякий раз норовит улечься прямо в открытый чемодан, только чтобы не позволить нам заняться упаковкой. Собак нужно было привезти в питомник к обеду. Этим занялся Майк, потому что я каждый раз начинаю рыдать. А еще нужно было найти их сертификаты с прививками.

Для того чтобы запомнить все, что требуется семье, уезжающей в отпуск, необходимо иметь компьютер вместо мозга. Вне зависимости от того, сколько списков составляешь, совершенно невозможно помнить обо всем. Каждый раз, когда мы куда-нибудь едем всей семьей, Майку приходится несколько раз разворачивать машину, потому что с криком «О нет!», я вспоминаю, что оставила на столе фотоаппарат или забыла запереть дверь. Как-то раз, перед нашим отъездом, я была твердо намерена не забыть о том, что нужно все выключить. И я выключила абсолютно все, включая морозилку. Когда мы вернулись, весь пол на кухне был залит мороженым, а курица раздулась до размера пляжного мяча.

В двенадцать Майк и дети вернулись домой. Ребекка была чересчур возбуждена. Том, милое дитя, не представлял себе, что происходит. Но Ребекка постоянно хватала его за руки, прыгала вокруг и кричала: «Том, Том, мы уезжаем в отпуск!»

— Все собрала? — голос Майка звучал чересчур спокойно. Приглядевшись к нему, я заметила, что его лицо осунулось и на нем появилось больше морщинок. Он так не похож на моего Майка.

— Майк, — я нерешительно поднесла руку к его лицу.

Мы были одни. Ребекка забрала Тома с собой в сад.

— Майк, пожалуйста. — Я чувствовала приближающиеся слезы, и мне стоило больших усилий говорить нормальным голосом. Я обхватила его лицо ладонями и развернула так, чтобы он смотрел мне прямо в глаза, и сказала: — Объясни мне, что происходит. Так дальше не может продолжаться, это просто бред какой-то. Я люблю тебя.

Его лицо смягчилось, он обнял меня и крепко-крепко прижал к себе. И когда я стояла так близко от него, ощущая его тело, волосы, лицо, — у меня появилось чувство, что я наконец-то вернулась домой после долгого отсутствия.

— Прости меня, — пробормотал он, уткнувшись лицом в мои волосы. — Пожалуйста, прости меня.

— Все в порядке, — ответила я. — Мы оба вели себя глупо. Но давай больше не будем. Я больше не могу молчать, мне необходимо с тобой говорить. Ты мне так нужен.

— Да, — очень тихим голосом сказал Майк. — Больше не будем. Все закончилось.

Он отстранился от меня и начал тереть пальцами глаза, чуть скривившись как от боли. А потом он отвернулся.

В коридор вбежала Ребекка. Увидев меня, она замерла и спросила: Мамочка! Почему ты плачешь?!