Дом падших ангелов

Грандиозно. Направо вдаль уходил бесконечный мост Коронадо. Вокруг его ближайшей опоры Кеке педантично, в мельчайших подробностях, выстроил макет Сан-Диего. Он соорудил из кубиков «Лего» небоскребы, отели, даже причал с моделью «Звезды Индии», пришвартованной у пирса. Крошечные улицы и авеню. Некоторые приблизительно – наброски кварталов. Некоторые – очень детально. Бродвей получился как настоящий. Старое здание «Вулворта» было ровно таким, каким Ангел его помнил. На берегу сухого русла реки, нынешней магистрали I-5, стояла маленькая проволочная модель Эйфелевой башни. Сначала Младший Ангел не сообразил, в чем дело, пока не заметил прикрепленные Кеке бумажные буквы: KSON. И рассмеялся. Ну да – это радиобашня, транслирующая музыку кантри. К югу от большого моста. И моментально вспомнил – он ведь тоже в детстве думал, что это Эйфелева башня.

– Кеке! – восторженно выдохнул он.

– Ага. – Кеке весело захлопал в ладоши.

– Кеке!

– Пурпурная дымка!

У левой стены располагался макет их района. Ломас Дорадас. Кеке метнулся к нему, начал показывать:

– Дом Старшего Ангела. (Младший Ангел кивнул). Дом Кеке.

Сидя на полу, они разглядывали пластмассовый город. Кеке показывал свои любимые высотки:

– Это отель «Эль Кортес». А это Гэзлэмп[262], Кеке его любит.

В городе Кеке не было места для нового торгового центра «Хортон Плаза». Зато была старая «Хортон Плаза». С фонтаном, пластмассовыми пальмами и маленькими скамеечками. Хотя ее не существует уже десятки лет. Но теперь Младший Ангел видел, насколько она лучше, чем нынешние люксовые магазины. C чередой ветхих кинотеатров, шатающимися вдоль них моряками и бродягами. Рядом стоят автобусы. А по всему Бродвею выстроились машины.

– Кеке украл «Хот Вилс»[263], – признался Кеке.

Они рассмеялись.

– Кеке нужны автобусы.

– «Матчбокс»[264], – осенило Ангела.

– Автобусы?

– Ага. Грузовики, такси, все что хочешь. Сейчас поищу.

И несколько минут они выбирали и заказывали автобусы, глядя на экран айфона Ангела.

– Смотри, Кеке! Маленький грузовичок. Пожарная машина. Почтовая.

– Купи.

– Ух ты, крутой хиппи-фургон.

– Купи все для Кеке.

А когда они нашли стаю голубей, чтобы показать настоящий масштаб железнодорожного расписания, радостно хлопнули в ладоши. Полицейские. Бизнесмены в шляпах фасона 1950-х. Младший Ангел заказывал и заказывал, и все на адрес Старшего Ангела. Они с Кеке потеряли счет времени. И это был один из лучших моментов в жизни, да. Он обнял Кеке, но Кеке отодвинулся.

– Самолеты! – крикнул он, поднимая вверх крошечный металлический 747-й.

Они прицепили его к проволоке и подвесили к потолочной балке, чтобы выглядело так, будто самолет идет на посадку.

– На. – Кеке вручил Ангелу маленький «додж чарджер» и кивнул на игрушечный город: – На главную улицу, пробка, давай.

– Можно?

– Да, да. Поставь.

Ангел опустился на колени и аккуратно поместил машинку на Седьмую улицу. Кеке, покосившись, замотал головой. Ангел передвинул «додж» на Бродвей, поближе к воде, и Юнион-Стейшн почти заполнилась. Кеке одобрительно кивнул.

– Мой брат тебе помогал, – сказал Младший Ангел.

– Старший Ангел. Да. Он открыл мне тайну.

– Какую тайну?

– Это тайна.

– Какая тайна, Кеке?

Кеке с серьезным видом постучал себя по макушке.

– Кеке, – сказал он. – Гений.

– Ты должен всегда слушать Старшего Ангела. Он всегда прав.

– Прости, я должен поцеловать небо!

Кеке вскинул руки и в благоговейном молчании уставился в никуда, созерцая рай.

* * *

сегодня

Исповеди

Кеке не стал запирать замок, чтобы Младший Ангел смог вернуться и еще полюбоваться макетом. Младшему Ангелу не терпелось рассказать старшему брату о тайном городе. То, что крылось за увиденным, поразило его даже больше. Он впервые по-настоящему узнал брата. Его старший брат, понимая, что жизнь заканчивается, запирался в гараже с сумасшедшим мальчишкой, чтобы помочь осуществить мечту, которую, возможно, никто никогда не увидит. Если прежде и были какие-либо сомнения, то сейчас Младший Ангел был полностью единодушен с почитателями Старшего Ангела. Он в команде. Старший Ангел – бодхисаттва.

Стемнело.

Ангел задержался во дворе рядом с сестрой, сидевшей за столом. Мэри Лу печально цедила красное вино. В сумраке, нарушаемом лишь огоньком фумигатора, она выглядела романтично. Мэри Лу вздохнула. Она никак не могла взять в толк, почему гости не хотят остановиться на минутку и подумать. Почему они позабыли о ее матери и вообще забыли, по какому поводу здесь собрались. Люди рядом умирают, а никому нет дела.

– Где патриарх? – спросил Ангел.

Она прижала к щеке сложенные руки, скорчив фамильную обезьянью рожицу, – вероятно, это означало «спит».

– А где же еще? Мой бедный братик.

Он прошел в дом – посидит рядом со Старшим Ангелом, пока тот не проснется. Надо попрощаться на ночь. Он представил тихий гостиничный номер. Да, он слабак, но с него хватит. Невообразимо, как семейка выдерживает такой ритм. Они его совершенно вымотали.

Он вдруг представил, как рядом спит Ла Глориоза, голова покоится у него на груди, волосы рассыпались по его лицу.