Дом Пламени и Тени

Ханту требовался толчок, и он привел в действие двигатель, работавший на первосвете и предназначенный для крайних ситуаций. Его понесло сквозь пустоту к его истинной паре, жене и любви.

Ракета и Ригелус пересекли точку невозврата.

Время замедлилось.

Оно растянулось. В жерле дыры вспыхнул яркий свет. Трудно сказать, кому он принадлежал: Ригелусу, взорвавшейся ракете, Шахаре и остальным Падшим, вторично пожертвовавшим собой. Но случилось то, что случилось: последний астерий исчез в темноте.

Брайс покачивалась рядом с Хантом. Ее волосы плавали вокруг головы, словно под водой. Лицо покрывала корка льда. Она была без сознания.

Маска подсказала Ханту другое слово, которое он намеренно отметал.

Отметал и продолжал тянуться к Брайс. А время по-прежнему ползло еле-еле.

Металлические руки механокостюма обхватили талию Брайс, и в то же мгновение время потекло с прежней скоростью. Помимо серных ракет, в арсенале были и другие снаряды. Выстрелив их все, Хант направил костюм обратно к порталу, который стремительно закрывался.

Это могло означать только одно. Маска пыталась сообщить ему то, во что он отказывался верить и чего не допускал даже на секунду.

Но портал закрывался, становясь все меньше и меньше…

Потом у края появилась сверкающая черная фигура. За ней еще одна.

Аидас и Аполлион.

Их сила удерживала края портала, делая его чуть шире. Удерживая открытым чуть дальше.

Силы самого Ханта были почти на исходе. Собрав их, он соорудил из молний огненную веревку и бросил ее Аполлиону. Единственному на Мидгарде, кто мог управляться с силой молний.

Аполлион, снова принявший гуманоидный облик, поймал конец веревки и потянул к себе.

Аидас метал вспышки черного света, не давая порталу закрыться. Наверное, это противоречило воле Урды. Хант находился уже близко и видел напряженные лица принцев. Аполлион даже открыл рот и, сверкая зубами, тянул за огненную веревку, одолевая дюйм за дюймом. Ближе, еще ближе. Аидас весь вспотел и тяжело дышал, по-прежнему не давая порталу закрыться.

Около принцев оказался Рунн. Сверкнул луч звездного света. Он тоже удерживал край портала. Рядом стояла Лидия, окруженная потрескивающим пламенем.

Подошли Тарион, Холстром, Флинн, Дек. С ними была огненная спрайта, чье тело ярко светилось. Появились Исайя и Наоми.

Столько рук, столько сил. Вокруг портала собрались обитатели почти всех Домов.

Главное, всех их объединяла дружба. Былая вражда исчезла.

«Все возможно посредством любви».

Любовь всех, кто здесь собрался, не давала порталу закрыться… пока Хант и Брайс не прошли через него и не рухнули на землю Мидгарда. Глаза Ханта погрузились в синеву неба, а легкие наполнились великолепным воздухом.

И тогда портал закрылся, запечатав черную дыру и все, что лежало за ней.

Мидгард освободился от астериев.

Хант выбрался из механокостюма и подбежал к Брайс. Наклонился над ней. Она не шевелилась и не дышала.

Наконец он позволил Маске произнести слова, которые старательно игнорировал с того момента, как в пустоте руки механокостюма обхватили талию Брайс.

«Она мертва».

99

– Прошло слишком много времени, – в который раз повторил Деклан, глядя как Хант трудится над сердцем Брайс, снова и снова ударяя туда молниями. – Даже по ванирским меркам она очень долго пробыла без кислорода. Моя целительская магия бессильна, если она уже…

Хант направил очередную молнию в грудь Брайс. Удар приподнял тело над землей, однако сердце не забилось.

Их друзья стояли вокруг, искренне горюя, но их горе было тенью его горя, его неутолимой душевной боли.

«Поднимайся, – мысленно твердил он, приказывая Маске и Брайс. – Поднимайся же наконец».

Но Маска не отвечала и, словно в насмешку, вообще упала с его лица. Те крупицы Сотворенности, что передались ему от Брайс, с ее смертью исчезли.

– Брайс… – дрожащим голосом позвал он.

Этого не могло быть. Такого попросту не могло с ним случиться, особенно сейчас, когда они оказались столь близки к…

– Благословенная Луна, ярко сияющая на небесах, – прошептал Флинн. – Пощади дочь свою.

– Не надо молитв, – прорычал Хант. – Никаких гребаных молитв.

Брайс не могла умереть. Она так стойко сражалась, так много сделала…

Хант снова направил молнию ей в сердце.

Весной, во время атаки демонов на город, это сработало. Тогда он вернул ее к жизни.

Сегодня ее сердце не откликалось.

Но смог же Ригелус, заимствовав силу его молний, воскресить Гарпию. Почему у него это не получается? Что такое Ригелус знал о силе Ханта, чего не знал сам Хант?

– Сделайте что-нибудь! – рявкнул Хант, обращаясь к Аполлиону и Аидасу. – У тебя же черная дыра во рту. Тебе принадлежит вся сила галактики, – с упреком бросил он принцу Ямы. – Спаси ее.

– Не могу, – признался Аполлион. – Мы не наделены такими дарованиями.

Ничто не вызывало у Ханта такую ненависть, как выражение искреннего горя в глазах принца. Как слезы на лице Аидаса.

– Тогда разыщите Танатоса, – приказал им Рунн. – Он же недавно называл себя Принцем Душ или кем-то в этом роде. Найдите его и…

– Он тоже не сумеет ее спасти, – тихо ответил Аидас. – Никто из нас.