Дом последней надежды (СИ)

Поставим новую. Это дорого, но без крыши в лавке будет сыро, что нехорошо для товара. Уж не знаю, чем торговал старик, но шелкам вода не на пользу. Стены… отскрести от грязи для начала… порог выровнять… снаружи, да… нанять землекопов и выложить дорожку камнем. А что придется спускаться к лавке, это даже интересно.

Необычно.

Высадить у входа сливу…

…пол настлать. Пусть и недорогой, но будет теплее, да и дому понравится. Он отозвался теплом, которое разлилось по руке, не опалив, но… будто зверь огромный лизнул ладонь.

Зверей с меня достаточно.

Осталось уговорить старика… и навестить тьерингов. Первое получилось просто. Двадцать цехинов? Чудесно, госпожа… будет старому Юрако за что в чайной посидеть… чай-то он любит и знает. А потому даст совет: никогда не берите тот, который первым предлагают. Сунут всякую труху, заверяя, будто он наилучший и есть. А хороший хранят, завернув в шелковую бумагу. Попробуйте как-нибудь тот, который серебряным волосом называют. Тоненькие листочки серебристого цвета… дорогой, да, но стоит того… от правильного чая сил прибавляется, а душа и вовсе молодеет. Душе оно надобно… так что идите, госпожа, и не бойтесь.

Дом вас принял.

…тьерингов тоже получилось отыскать без проблем. Здесь меня вела Шину, и готова поклясться, что этой дорогой она ходила не раз. Она то останавливалась, кивая кому-то в толпе, то, напротив, прибавляла шагу, будто пыталась скрыться, то держалась тени, то выходила на солнце. А я едва поспевала следом.

Мы выбрались с рыночной площади, оказавшись у самых пристаней. Запах рыбы и мочи стал сильнее, отчетливей. К нему добавилась характерная вонь гниющих куч, которые здесь громоздились, порой вовсе перекрывая улицу. Над ней витал сладковатый дымок опиумных курилен. Эти прятались в домах, ибо присутствие их за стеной было в высшей степени незаконно, но…

…слишком внимательные стражники здесь не задерживались.

Спала на улице женщина.

А может, и не спала, но…

…мы благоразумно обошли ее. И призрачный пес заворчал, когда какой-то тип вида весьма неприятного попытался заступить дорогу.

Надеюсь, Шину не гуляет здесь в одиночестве. Это, по меньшей мере, глупо.

И опасно.

…однако, как ни странно, то ли благодаря стечению обстоятельств, то ли — стражу нашему, чье присутствие ощущалось явственно, добрались мы без проблем.

У корабля тьерингов не было ничего общего с драккаром. Скорее уж походил он на греческую галеру, правда, приплюснутую, широкую. Борта ее, обшитые красным деревом, поднимались высоко. Плотно прилегали к ним щиты, прикрывая отверстия для весел. Торчала низкая широкая мачта с косой перекладиной. И высоко поднимался нос, больше похожий на таран.

Под ним и возникло невысокое, но длинное, чем-то напоминающее коровник из той моей жизни, строение. Стены его были лишены окон, а из двускатной крыши поднимались трубы дымоходов.

У здания горели костры.

У костров сидели люди.

И… куда дальше?

Подойти и спросить? Или ждать, пока к нам обратятся? Ведь заметили же… и значит, не до конца верят Наместнику и самому Императору, если и от корабля не спешат отходить надолго, и дозорных держат.

Ждать пришлось недолго.

…здесь и пахло иначе.

Ни мусорных куч, ни выгребных ям, но лишь соль, йод и что-то химическое, резкое. Так пахло в столярных мастерских.

— Чем обязан подобному визиту? — тьеринг явился сам и не один. И если с Хельги я была знакома, то второго тьеринга видела впервые. Я бы запомнила такого.

Огромный.

И сгорбленный какой-то, будто стесняется роста своего. При этом фигура его выглядит диспропорционально. Ноги коротки, а вот руки свисают едва ли не до колен. Плечи широки. Шея почти отсутствует. Голова… приплюснутая.

И лицо выглядит почти уродливым.

Низкий лоб.

Брови выпуклые.

Массивная и слегка выдвинутая вперед нижняя челюсть. Глаза посажены так глубоко, что цвет их не рассмотреть.

Волосы белые, но… с пегими пятнами? Будто краской поверх брызнули.

— Доброго дня, — я поклонилась.

А ноздри чужака раздулись. И сам он подался вперед, я же с трудом удержалась, чтобы не отступить. Надеюсь, шею мне не свернут? Это, если подумать, незаконно и вообще…

— А мне сказали, что ты уезжаешь.

— Вороны?

— Люди.

— И вы поверили?

Молчит.

Хмурый такой… сказали ему… люди… воронам веры всяко побольше будет. И вообще, не понятно, чем он недоволен. Мы не давали ему слова оставаться в городе до скончания веков.

— Мне стоило… тебя навестить?

— Стоило бы, — согласилась я.

— Мне сказали, что мои визиты не приносят тебе радости…

— Кто?

А вот это интересно. Вряд ли тьеринг прислушался бы к человеку постороннему. И значит… ничего не значит. Сам дурак.

Он морщит лоб.

Трет переносицу. Пытается понять, как вышло так, что он взял и поверил… а и вправду, как оно вышло? Его же спутник стоит, переминается с ноги на ногу и с меня глаз не сводит. Взгляд у него мрачный, недобрый. И я не могу отделаться от ощущения, что парню охота шею мне свернуть.

…если свернет, то… припрячут тело где-нибудь на бережку. А то и в воду кинут, благо, море здесь глубокое даже у побережья. И останусь я призраком неупокоенным.

Мечта, а не судьба.

— Идем, — наконец, тьеринг решается.