Дом последней надежды

Сон не принес отдыха. Напротив, голова налилась свинцовой тяжестью, а тело ломило, выкручивало. Может, заболеваю? Было бы некстати… больную Урлак меня точно не потащит, а самому ему отправляться нельзя. То, что скрывается в городе, слишком голодно, а потому нетерпеливо.

Оно не отпустит случайные жертвы.

Я поежилась.

Холодно.

И холод проникал не в окна, исписанные вязью запирающих тепло символов. Наш колдун не так давно обновил эту вязь, причем совершенно бесплатно. Горячий камень лежал в жаровенке. И… меня подзнабливало.

— Я знаю, где она прячет кости. — Мальчишка вытащил из волос соринку. — Я видел… а колдун слепой. Ходит, бродит, весь такой грозный, а ее ослушаться не смеет… я раньше ведьм никогда не видел.

— Это ты… — соображалось туго.

— Про ту женщину, которая тебя выродила.

Хорошее слово.

Правильное в отношении моей матушки.

— Она злится. Она хочет, чтобы колдун тебя убил, а он не может… если он применит к тебе силу, то та исчезнет, потому что правила таковы, а она слушать не хочет. У нее палец есть.

— Даже десять.

— Если будешь смеяться, я уйду. — Мальчишка надулся.

— Извини, я не хотела… просто ночь выдалась тяжелой.

— Знаю, мне сказали, ты свою лавку сожгла… что?

Твою ж… и я действительно надеялась сохранить все в тайне? Небось, вороны тоже свежей сплетней обмениваются, а там… кто их услышит? И из города надо выбираться как можно скорее… а значит, откладывать поездку к проклятому городу нельзя…

— Да не переживай ты так. — Мальчишка улыбался. — Все равно никто, кроме тебя, с нами говорить не умеет…

Слабое утешение.

— Так что там про палец? — Я предпочла сменить тему.

— У него пальца нет. У колдуна. Она ему отрезала. Или сам он? Она спрятала и держит. Пока палец у нее, колдун ее слушается…

…а значит, по-прежнему опасен. Убивать ведь можно не только магией. Но сомневаюсь, что этому молодому человеку доставляет удовольствие подчиняться моей матушке.

Откуда она вообще…

И как палец…

И надо думать о другом.

— Значит, прячет… — Я погладила зверя, который заворчал, соглашаясь, что брать куски чужого тела нехорошо. — И ты знаешь, где… и как полагаешь, могу я нанести визит любимой матушке? Наша последняя встреча прошла не слишком хорошо, а будучи послушной дочерью…

Мальчишка рассмеялся.

Что ж, если повезет, у меня, возможно, и получится…

Кэед я нашла на террасе. Та сидела, держа в сложенных лодочкой ладонях чашку. Чай давно остыл, да и ледком подернуться успел. А пальцы ее сделались белы. И лицо. Веснушки и те поблекли.

— Простудишься…

— И умру, и тогда все наконец закончится, — тихо ответила она. — Всякий раз, когда я начинаю верить, что, возможно, все не так уж и плохо, что-то случается…

— Мне жаль.

— Шину ведь исчезла не просто так? В последнее время она говорила много глупостей…

— Я понятия не имею, где она…

— А я умею слышать ложь… хотя у вас почти получилось. Однако полагаю, мне не стоит знать лишнее? Бабушка тоже так считала… я способна различить две дюжины созвездий и даже составить простейшую карту судьбы, но при этом до недавнего времени не имела представления, сколько стоит рис… это ведь лишнее…

Я промолчала.

Доверие — это хорошо, но иногда чересчур опасно. А пауза… созерцать, как из снега рождается вода, лучше в молчании.

— Он перестал писать… — Кэед коснулась замерзшими пальцами губ. — Я говорю себе, что это временно, что его могли отослать… нет, он ничего не говорил о своей работе, но… я ведь не так глупа, чтобы не понимать… он немалый пост занимает, и… и если так, ему без труда отыскали бы подходящую невесту. А я… я так… для забавы…

— Думаешь, ему больше нечем себя развлечь?

Кэед пожала плечами.

— Только не вздумайте меня жалеть!

— Не буду. Да и… какой смысл? Ты здорова… ноги… мы исправим то, что еще можно… деньги остались, и, пожалуй, лучше будет использовать их на это…

— А лавка?

— Позже…

— Вы и вправду решили отправиться в тот город?

— Да.

— У меня там прадед пропал… тот самый, который взял себе в жены девушку со страны Хинай.

Из стены появился призрак и уселся рядом с Кэед, которая на появление это лишь зябко повела плечами.

— Что? — Мальчишка дотянулся до чашки и сунул в нее палец. — Пока я не захочу, она меня не увидит. А я не хочу… визжать будет. Я же сказки люблю… но можешь сказать, что в вашем доме скоро соседи появятся. Думаю, ее порадуют… Женщины такие смешные. Придумываете себе историю, а потом в нее верите… как матушка моя…

— Расскажи, — попросила я, стараясь не пялиться на призрака, который переместился к краю террасы. Он сидел, мотал ногами и смотрел вверх, то ли на снег редкий любовался, то ли на сосульки. Полупрозрачные, они расцветали на солнце сотнями ярких оттенков. И блики преломленного света ложились на дерево.

Скоро весна.

И дышится легче. И… солнце сегодня особенно яркое, и лед слегка плывет, подтаивая, образует крохотные капли, которые не спешат расставаться со льдом. Они медленно набухают на острие сосулек, словно раздумывая, и вправду ли им отправиться к земле…