Дом пустых сновидений

Я почувствовала на себе испытующий взгляд Аспена и спросила:

– А ты почему здесь?

– Здесь? – насмешливо переспросил он.

Аспен даже не притронулся к пище, просто сидел рядом, подозреваю, чтобы шпионить за мной. Или за кем-то, кто шпионит за мной.

Загорелся экран моего мобильного, и я обрадовалась, что пришло сообщение и я могу отвлечься. Я с облегчением отложила вилку и взяла телефон. Крэйг тут же заинтересовался:

– Кто это? Твой парень?

Я ответила:

– Подруга.

Сообщение, конечно же, было от Аспена; я только сейчас заметила его руки под столом.

«Я не хочу этого делать. Придумай другой план».

– Что пишет? – не отставал Крэйг. Он откусил кусок красного яблока и ненавязчиво улыбнулся.

– Говорит, не хочет идти ко мне на девичник, – сказала я первое, что пришло в голову. – Но ведь она не хочет, чтобы я умерла от скуки, верно?

Вопрос был адресован Аспену, и он прищурился. Надеюсь, он возьмет себя в руки и разберется с Кирой, иначе она действительно умрет. Крэйг кивнул:

– Не знал, что ты таким занимаешься.

– Ты о ней многого не знаешь, – вмешалась Скалларк, но я не обратила на ее слова внимания, потому что, очевидно, она хотела как-то задеть Крэйга. Я уставилась на Аспена, а он на меня. Взгляд серых глаз был пронзительным, рассерженным, даже умоляющим. Невероятно, но от этого взгляда у меня защемило сердце. И все же мы с Аспеном знали, что только он может защитить Киру. Да, будет больно находиться рядом, но боль лучше, чем смерть.

– Кая, как насчет пасты? – полюбопытствовал Крэйг, отрывая меня от размышлений.

– Что? – удивилась я неожиданному вопросу.

– Говорю, ты любишь пасту?

– Нет.

– О, вот как? Ясно. – Крэйг рассмеялся. – Ну… ладно. Встретимся в аудитории. – Он откусил от яблока и, помахав нам рукой, отправился к выходу. Аспен и Скалларк уставились на меня так, словно это я прогнала Крэйга.

– Что?

– Ты не любишь пасту?

– Не особо, – кивнула я, – а что?

Скалларк и Аспен снова переглянулись, словно знали что-то, чего не знаю я.

– Ну что?

Аспен покачал головой:

– Ты просто уникальная. Поразительная.

– Почему-то это не звучит как комплимент, – сказала я мрачно, и Скалларк подтвердила:

– А это и не комплимент. Крэйг позвал тебя на свидание.

Вот это новость!

– Он просто спросил, люблю ли я макароны!

– У тебя хоть парень-то был? – Скалларк вскинула бровь. – Настоящий?

– Меня это не волнует, – сказала я, поднимаясь. – Я считаю, нам пора расходиться.

Я шагнула, хватая со спинки стула лямку сумки, и внезапно полетела куда-то назад. Мое сердце от страха и шока болезненно сжалось, а затем я упала на пол. Зажмурившись, я почувствовала, как по моей голове течет что-то горячее, одновременно с этим в нос ударил запах протухшей рыбы в томатном соусе.

На секунду-две, или даже десять, в моей голове все стихло. Я мысленно отмотала время назад и поняла, что случилось: мне устроили очередную ловушку. Сразу же после этого тишину нарушили смущенные смешки, шепотки «сиротка» и «убийца», звук шагов мимо.

Я открыла глаза и поднялась, стряхивая со штанин и водолазки соус, вареный картофель, кусочки рыбы. Подо мной собралась лужа помоев, и я едва не шлепнулась вновь, скользнув по ней ботинками.

Мерзость. Это. Просто. Мерзко.

Мое сердце колотилось в груди с такой скоростью, что я почувствовала, как начинают неметь конечности, как темнеет перед глазами.

– ВЫ ПЕРЕХОДИТЕ ВСЕ ГРАНИЦЫ! – Скалларк.

– Скалларк, погоди ты! – Аспен.

– Брось, они не стоят того, – еще один голос, женский, незнакомый.

– Хочу поотрывать им бошки! – снова Скалларк. – Я могу это сделать?

– Да, но тогда ты сядешь в тюрьму.

Все это происходит не со мной, – гудела одна-единственная мысль в моей голове. – Не. Со. Мной.

Тело действовало на автомате. Я перекинула сумку через плечо и стремительно зашагала к выходу из кафе. От каждого пружинистого шага в ушах звенело сильнее, я поняла, что вот-вот сдамся, и бросилась бежать. Аспен что-то крикнул вслед, но я не расслышала. Хлопнули двери, ветер ударил в лицо, освежил.

«Мне нужно в душевые, – поняла я. – Срочно. Прямо сейчас, пока я еще не заревела от обиды и жалости к себе».

Не смей плакать, не смей плакать, не смей плакать. Почему-то эти слова в моей голове звучали голосом отца. «Не смей плакать, Кая, еще один подход», «Не смей плакать, Кая, еще семь кругов», «Не смей плакать, Кая, твои страхи лишь в твоей голове».

Я вошла в душевую, здесь было десять кабинок. Сумрачно, пустынно – все, что мне нужно. Стащив с себя мерзко пахнущую одежду, я встала за каменной стеной, отделяющей кабинки друг от друга, и включила воду. На голову, шею, грудь хлынуло тепло, вода жаром обдала спину и колени. Я обернулась вокруг своей оси, провела ладонями по лицу и затаила дыхание.

Мне показалось или кто-то вошел внутрь душевых?