Дом с сотней часов

– То, что я сделал, непростительно. Этот договор… нелепый и бессмысленный. Мистер Марчингтон не соглашался с его условиями, звонил мне каждый день и пытался убедить упразднить его. Но я его не слушал – я так старался предотвратить новую трагедию! Я должен возместить семье Фоксов все убытки, – заключил мистер Уэсткотт. От осознания содеянного его лицо исказила му́ка.

– Не волнуйся, папа, – успокоила его Флоренс. – Теренс Марчингтон всё-таки решил нам помочь. Стэнли уже отправился по указанному адресу, он отвезёт Фоксам их имущество.

Мистер Уэсткотт слабо, но с облегчением улыбнулся дочери.

Суровые глаза Кэтрин остановились на племяннице.

– Твой отец не в состоянии управлять семейной фирмой. Я много раз предлагала свою помощь – и каждый раз её отвергали. Было очевидно, что после смерти Берти он не позволит тебе унаследовать бизнес. Единственным выходом для меня было расчистить дорогу для нас обеих – найти способ встать во главе типографии и со временем передать руководство ею тебе.

Флоренс от изумления ахнула.

– Но, Кэтрин, это противоречит здравому смыслу! – вскипел мистер Уэсткотт, сцепив руки.

– Так вот почему вы остановили часы! – догадалась Хелена. – Чтобы выставить своего брата безумным маньяком, упечь его в дурдом и принять на себя дела в типографии!

– Ты почти так же умна, как моя племянница, – с одобрением улыбнулась Кэтрин Хелене. – Эдгар понятия не имел, что я видела телеграмму от Евангелины. Я отправила ей ответное сообщение, попросив приехать позже, сняла коттедж и привезла её сюда. Пока Эдгар ездил на станцию встречать жену, я остановила часы и забрала телеграмму, зная, что суеверия заставят его думать, будто с Евангелиной стряслось что-то страшное. В результате он совсем обезумел, и доктор Бэррингтон подтвердил, что ему требуется лечение.

– Но папа не сумасшедший! – возразила Флоренс, вставая. Глаза её горели негодованием. – Вместо того чтобы помочь ему, вы сыграли на его предрассудках и убедили его, что он болен. Как вы могли совершить такую низость?!

Мать Флоренс, с бледным лицом, молча кивнула и встала рядом с дочерью.

– Я всё рассчитала, – продолжала Кэтрин. – Если сегодня остановить часы, то Эдгар совсем лишится рассудка – не без вашей помощи, девочки, – и его можно будет смело отправлять в психиатрическую лечебницу. – Казалось, она произнесла эти слова с огромным удовольствием.

Хелена от удивления открыла рот.

– Что значит «не без вашей помощи»? – поинтересовалась Флоренс.

– Ты одеваешься как твой брат, таскаешь вещи в дом из конюшни – это только больше сводит твоего отца с ума. Я договорилась, что доктор Бэррингтон заберёт его в лечебницу завтра. Это пойдёт тебе на пользу, Эдгар. – И она послала мистеру Уэсткотту коварную улыбку.

– Невероятно! – гневно произнесла Флоренс.

– Ты очень меня расстроила, Кэтрин, – тихо проговорил мистер Уэсткотт.

Кэтрин пристально взглянула на него.

– Ты моя сестра, я доверял тебе, я так высоко тебя ставил, – со слезами в голосе продолжал мистер Уэсткотт. – Зависть – плохое чувство. Мы росли вместе, и я всегда стремился быть к тебе ближе и никогда не понимал, почему между нами нет согласия.

Кэтрин опустила взгляд.

– Что ж, теперь ты понимаешь.

Мистер Уэсткотт достал из кармана носовой платок и высморкался.

– Это какая-то чепуха, Кэтрин, – сказала Евангелина Уэсткотт. – И ты рассчитывала, что я позволю доктору Бэррингтону упечь Эдгара в психушку, а тебе заняться семейным бизнесом?!

– А почему нет? – слегка пожав плечами, ответила Кэтрин.

Хелена с изумлением уставилась на неё. Мисс Уэскотт ни капли не жалела о содеянном. Конечно, она предприняла все эти уловки из желания получить больше возможностей, многие из которых для женщины почти закрыты, – но при этом совершила жестокие и предосудительные поступки. Хелена подумала о письме Флоренс братьям Райт, о решимости Стэнли идти своей дорогой в жизни вопреки воле родителей, о воодушевлённых женщинах в Кембридже. Путь к осуществлению мечты для многих сложен, но прибегать для достижения своих целей к таким подлым способам недостойно.

Мать Флоренс комкала в руках платок с колокольчиками в углу – такой же, как Хелена вынула из кармана пальто Кэтрин в гостиничном номере.

– Я потрясён твоим безответственным поведением и тем злом, которое ты причинила моей семье, Кэтрин, – сказал мистер Уэсткотт сестре, обняв за плечи жену и дочь. – И это в то время, когда мы так нуждались в твоей заботе и участии!

На лице Кэтрин мелькнуло выражение недоумения, словно она удивлялась, почему семья её не понимает. Она смотрела на обнимающихся родственников, и Хелене показалось, что в глазах мисс Уэсткотт она заметила сожаление. Кэтрин потёрла тонкий нос и хотела что-то сказать. Неужели собирается извиниться? Но она лишь грустно покачала головой и, приложив руку к губам, отвернулась.