Дом с золотой дверью

К счастью для Филоса и Амары, никто, кроме Британники, не присутствует при этой беседе, потому что в порыве чувств Амара берет его за руку, а Филос, не задумываясь, накрывает ее ладонь своей.

— Ты прав, — говорит она.

— Она шлюха, — повторяет Британника. — Чего ты ожидаешь?

— Хватит, — произносит Филос, пока Амара снова не начала кричать. — Британника, хватит, пожалуйста.

Британка пожимает плечами.

— Я только говорю правду, — отвечает она, разворачивается и стремительно удаляется.

Когда они остаются одни, Амара осознаёт происходящее и резко, словно обжегшись, отнимает руку у Филоса.

— Она?..

Он как будто взволнован не меньше.

— Нет. — Он сжимает руки, словно это поможет стереть случайное прикосновение. — Она не заметила. Только веди себя уравновешенно, когда Руфус будет здесь.

Филос выходит из комнаты, а Амара оседает на диван.

Когда из атриума до нее доносится голос Руфуса, Виктории по-прежнему нет. Амара встает с дивана и медленно, с доброжелательной улыбкой на лице идет к нему, готовая встретить любого, кого патрон хочет познакомить с ней. Руфус стоит у пруда, загораживая собой гостя, но Амара замечает его слугу, который находится рядом с Филосом и смотрит на нее. Это Секунд, слуга Плиния.

Радостно вскрикнув, она бежит вперед, отбросив всю сдержанность. Плиний оборачивается к Амаре, когда она простирается у его ног.

— Это ты! — восклицает она, схватившись за край его плаща и прижимая его к своему сердцу, от радости она даже не может поприветствовать его как подобает. — Ты пришел ко мне!

— Конечно, я пришел с тобой повидаться, — смущенно отвечает Плиний, пытаясь поднять ее с колен. — Или, по-твоему, у меня есть обыкновение писать глупости?

— Как мне отблагодарить тебя за то, что ты сделал? — Амара по-прежнему сжимает край его плаща, с трудом удерживаясь от того, чтобы схватить руку Плиния и поцеловать. — Что бы я ни сделала, этого всегда будет недостаточно. Ты подарил мне все. Я никогда не смогу отплатить тебе за твою доброту, никогда.

— Ну же. — Плиний поднимает ее на ноги. — Твое письмо и так было очень милым, а Руфус наверняка зачитал тебе мой ответ. Я говорил тебе, что не нужно больше благодарностей.

Амара бросает взгляд на Руфуса, о существовании которого на миг успела позабыть. И только тут ее осеняет, что Руфус ни разу не говорил ей о том, что Плиний ответил на ее письмо с благодарностями, которое она написала в заключительной части его собственного письма к адмиралу. И ни разу он не упоминал, что Плиний намерен навестить ее. Руфус натянуто улыбается:

— Я знал, что ты будешь рада.

Амара обвивает руками патрона и целует его.

— Ты так добр ко мне! — восклицает она, надеясь, что ее притворная благодарность будет столь же убедительна, как и предшествующие ей искренние эмоции.

— Давай не будем обременять адмирала истерикой. — Руфус высвобождается из ее объятий, хоть и выглядит чуть более довольным. — Я говорил, что приглашаю его на ужин, а не на причитания.

Они направляются в столовую, Плиний вежливо отмечает картины на стенах, но Амара знает, что они и рядом не стояли с теми, что есть у самого адмирала. Она понимает, какой маленькой должна ему казаться комната; здесь все так не похоже на огромный дом, где они впервые встретились. Амара приказала подготовить все три дивана, потому что не знала, скольких гостей ждать. Плиний и Руфус занимают места напротив друг друга, и пока Руфус устраивается поудобнее, Амара думает о том, что он рассчитывает, что она ляжет рядом с ним, как и всегда. Она медлит. Как только она ляжет рядом с ним, Руфус обовьет ее одной рукой и она станет не более чем вещью, ее статус в глазах адмирала упадет. Перспектива не из приятных. Вместо этого она занимает пустой диван, располагаясь между двумя мужчинами и не смея взглянуть на Руфуса.

— Я счастлив видеть, что ты так хорошо устроилась, — говорит ей Плиний. Он опирается на локоть, но, кажется, не расслабляется совершенно. Амара знает эту его манеру: рассеянный вид человека, который предпочел бы работать, а не общаться. — И Руфус сказал мне, что ты не оставила своего интереса к целебным травам, а это похвально. Я обязательно отправлю тебе текст, который обнаружил недавно, греческий. Я уверен: он тебе понравится.

— Это очень великодушно, благодарю тебя, — говорит Амара. — Руфус был очень добр, когда предложил мне посадить свои травы в саду, я буду рада добавить к ним новые. Я очень надеюсь, что твои исследования приносят обильные плоды.

Плиний отмахивается:

— Сейчас у меня почти нет возможности погружаться в исследования. Флот отнимает все мое время, за исключением того, что остается ночью. Хотя, как ты знаешь, я очень небрежен в отношении сна.

— Я помню, — с улыбкой отвечает Амара. Плиний также отвечает ласковой улыбкой, что для него редкость, может быть, вспомнив, как она поздно вечером часы напролет читала ему.

— Адмирал сейчас в Помпеях в рамках кампании против пиратов, — встревает Руфус.

— Ты долго пробудешь здесь? — спрашивает Амара. Входит Марта с жареным голубем и подает его на стол, пока Плиний говорит.