Дом семьи Ллойд

Роберт осторожно поднялся по ступеням и прошёл в дом, неся эпполовский моноблок обёрнутый прозрачной плёнкой с покрывавшими её капельками дождя, точно росой. Она закрыла за ним дверь, поёжившись из-за явственного холода, идущего с улицы, и встала рядом с мужем.

– Это всё? – участливо поинтересовалась она, окидывая взглядом их пузатые чемоданы и большие пакеты, загородившие собой чуть ли не половину всего коридора.

– Всё, – выдохнул Роберт, он тоже смотрел на груду не распакованных вещей.

– Предлагаю оставить это здесь, – произнесла она.

– Да уж, – улыбнулся Роб.

В тишине, Сара стояла рядом с мужем, мысленно готовясь к обсуждению животрепещущей темы – можно ли вчерашний секс считать кнопкой, нажав которую, они вернули их брак к заводским настройкам, на год назад, до той роковой ссоры, поставившей под сомнение совместное будущее.

– Дорогая, ты не против, если я сейчас немного поработаю? – спросил вдруг Роберт, снял запотевшие очки и протёр линзы о края рубашки.

– Нет, – немного ошарашенно ответила она, стараясь сохранить в голосе спокойствие. – Конечно не против.

– Тот проект для студии, – проговорил Роберт, стоя всё ещё в тёмно-зелёной куртке, он подхватил моноблок, подперев его коленом, чтобы лучше ухватиться. Выглядел он в этот момент, подумала Сара, совсем как Дэнни, которому не терпелось поиграть в новую видеоигру. – Думаю, есть подвижки, – в голосе проступала радость и возбуждение.

– Серьёзно? Это же замечательно.

– Тогда… я пошёл? – он улыбнулся, приподняв брови.

– Да, конечно – она закивала, спустя пазу добавила: – А я пока вдохну в этот дом жизнь.

Роберт произнёс «Ага» и пошёл по лестнице, но Сара успела заметить, как он на доли секунд поморщился, будто её последняя фраза вызвала у мужа неприязнь.

3

Сара начала с кухни. Она собрала золотистые волосы в конский хвост, нашла в чемодане свои вещи и переоделась в облегающие чёрные штаны, подчёркивавших упругость форм, и розовую футболку.

Загрузив посудомоечную машину, перебрала посуду в шкафах и, убедившись в её чистоте, мокрой тряпкой протёрла столешницы и полки. Мягкой щёткой, найденной в кладовой, собрала пыль с окон, ею же протёрла плафоны люстры, мокрой шваброй промыла плиточный пол. Перед тем, как перейти с ведром воды в гостиную, она выгрузила чистую посуду из посудомоечной машины для просушки.

Гостиная представляла собой просторное помещение с камином с одной стороны и эркером с противоположной (именно Сара предложила мужу обустроить гостиную подобным образом, когда тот возводил дом практически с нуля, доставшийся по наследству от отца). В эркере утопали два кожаных кресла и журнальный столик из дерева. Перед камином стояла тахта и журнальный столик из стекла, чью поверхность занимали лишь два пустых подсвечника и миска из цветного стекла. Деревянный пол с глубоким коричневым оттенком перед тахтой покрывал овальный формы ковёр с длинным ворсом. Камин, выполненный из крупного серого камня, имел безопасную кованную дверку с большими окошками из калёного стекла, позволявшую, как согреваться вечерами, сидя перед ним, так и любоваться всей величественностью огня. По обе стороны от камина находились шкафы, с пустующими, не считая декоративной тарелки с узорами, стилизованными под письменность Майя, и трёх одинаковых ваз, полками.

Орудуя щётками, тряпками, с потным лбом, в голове Сары всплывали образы, которые она так старалась забыть весь долгий год.

Роберт обидел её так, как никто не обижал.

Узнав о своей бесплодности, Сара откладывала момент, когда она поведает всё мужу. И, в итоге, это послужило катализатором предстоявшего урагана. Ещё выходя из кабинета врача, Сара задалась вопросом – а хотели ли они заводить третьего ребёнка. Ответ напрашивался сам собой – нет. Однако нежелание заводить третьего ребёнка и невозможность иметь детей – вещи такие далёкие друг от друга.

Всё началось с подростковой шуточки Роба о том, что он был бы не прочь, если бы Сара занялась сексом с другой женщиной.

Роберт сидел на диване гостиной в их квартире, дети находились на учёбе, а он вернулся с работы раньше, и они внезапно решили прогуляться. Сара спросила его мнение, приложив юбку к голым ногам, а он ответил, что даже женщины её захотят, и мол он только за, при этом пошло подмигнул ей.

Сара чувствовала, что её несёт в неверном направлении, однако остановиться уже не могла. Она вывернула его шутку, в пользу того, что раз он говорит, будто её лесбийский секс – это не измена, то он сам не против переспать с другой женщиной. И, к её непередаваемому шоку, он согласился. Роберт, взвинченный необоснованными нападками жены, не ведающий о том, что десятью днями ранее Сара узнала о бесплодии, признался с красным от гнева лицом, что думает о измене всегда. Роберт даже поведал о том, что представляет иногда в подробностях, как засаживает – именно так он выразился – секретарше своего партнёра по фирме, и при таких мыслях у него встаёт.