Дом Солнц

Робот отступил на шаг, неуклюжий, как рыцарь в доспехах. Настал момент истины: проанализировав мой тон, он наверняка определил, что уговаривать меня бесполезно. Он менялся у меня на глазах – лицо по-новому разглаживалось и сминалось, талия сужалась, бедра расширялись, грудь увеличивалась. Геспер превратился в изящную, как балерина, Каденцию. Металлическая кожа еще не посветлела до серебристого, но в остальном женщина-машина вернулась к своей внешности.

– Легко и непринужденно, – похвалила я.

– Я убила Геспера, – заявила Каденция своим обычным голосом. – Он больше тебе не поможет.

У меня голова пошла кругом.

– Где ты его убила?

– В этом отсеке.

– Точнее, Каденция! Где именно?

Каденция наклонила голову и отвела взгляд от ковчега:

– У зеленого корабля, вон того, с убранными стазокрыльями.

Зеленый корабль фигурировал в списке, который я составила для Геспера. Впрочем, Каденция могла догадаться или увидеть золотого робота на мониторе камер слежения, установленных в отсеке.

– Принеси его тело, тогда поговорим.

– Тела нет. Я разобрала его. – Каденция подняла руку, бронированный рукав плавно разошелся, обнажив зловещие трубки и цилиндры. – Все время нашего пребывания у вас мы с Каскадом были вооружены. – Механически резким движением она опустила руку, и встроенное оружие нацелилось прямо на меня. – Открой люк, Портулак. Не заставляй применять силу.

– Что же тебя останавливает?

– Милосердие. Нежелание причинять вреда больше, чем нужно. Мы роботы, а не мясники и ценим жизнь даже в ее нелепой органической ипостаси.

– Но ты собираешься убить меня, раз так рвешься в ковчег.

– Не хотелось бы до этого доводить. Давай поговорим? Ваша с Геспером затея очень смела и оригинальна. Мы с Каскадом при всей нашей мудрости не предполагали, что вы используете эти корабли, чтобы замедлить «Серебряные крылья». Кстати, Портулак, у тебя чудесный корабль, достойный нас.

– Рада, что «Крылья» вам нравятся. Я намерена вернуть корабль.

– Ты всегда этого хотела, да, Портулак? – Каденция снова наклонила кукольное личико, свет заиграл на высоких металлических скулах и пухлых губах. – Ты меня удивляешь. Ты якобы в скафандре и держишь в руках пистолет, способный причинить мне вред. Мое дальнейшее существование не в твоих интересах, но огонь ты не открываешь.

– Хотелось сперва тебя расспросить. – Я стиснула рукоять пистолета. Леваторы так крепко держали его на месте, что, казалось, я цепляюсь за неподвижную опору вроде балясины перил.

– Двигатель ковчега до сих пор работает. Серьезных проблем это нам не создаст, тем не менее разумнее его отключить.

– Так убей меня и отключи.

Каденция подняла руку, и встроенное оружие скрылось из виду.

– Ты не веришь в мое милосердие, но я докажу, что способна на него. Отключи двигатель, и мы придем к соглашению, которое гарантирует тебе жизнь. Я даже дам тебе время на размышление.

Сердце стучало, как пульсар, который вот-вот разорвется на части. Одна ошибка, одно-единственное необдуманное слово отделяло меня от мгновенной гибели. При всем желании я не могла напасть на Каденцию, потому что соврала: скафандр изготовить не получилось. Пистолетом-то едва успела обзавестись.

Следовало показать женщине-машине, что ситуацию контролирую я.

– А ну отойди от люка! Стрелять я не буду – еще ведь Каскад остается. Как я понимаю, вы способны друг друга копировать. «Серебряные крылья» вам понадобились недаром. Причина достаточно веская, чтобы рисковать войной с человеческой метацивилизацией.

Каденция отступила на пару шагов. Похоже, поверила.

– Ты нас не остановишь, – проговорила она. – Ситуацию контролируем мы.

– Это твое мнение. Если честно, не верится, что, добившись своего, вы оставите меня в живых. Иначе говоря, я все равно погибну. Раз так, почему бы не извлечь из этого максимум выгоды?

– Не надо, Портулак. Это не в твоих интересах, – с неожиданной твердостью сказала Каденция.

– Ты меня услышала. Это радует.

Казалось, Каденция просчитывает и анализирует бесчисленное множество вероятных раскладов. Если бы роботы потели, она бы взмокла.

– Мы можем договориться, – сказала она. – Сейчас я уйду и дам тебе время подумать. Если отключишь двигатель ковчега – объявишь условия, на которых останешься в живых. Если они приемлемы, мы их выполним.

Ничего подобного я не ожидала, но постаралась не подать виду:

– И какие условия приемлемы?

– Ты обратишься к шаттерлингам от нашего имени. Убедишь их прекратить погоню в обмен на твое освобождение.

– Я должна верить, что вы сдержите слово?

Каденция начала отвечать – мелодичный голос звучал, как всегда, спокойно и невозмутимо, – но фразу не закончила. Случившееся секундой позже я не могла ни увидеть, ни осмыслить, – так стремительно все произошло. Лишь потом я восстановила события по обрывкам, просочившимся через судорожно сузившееся горлышко моего восприятия.