Дом толерантности

Пререкаться не было смысла. Маша невольно устремилась в квартиру. Ей и в голову не приходила мысль, что, оставляя чужого человека в доме, нужно обязательно ожидать кражу. И все же в душе появилось беспокойство.

Старик сидел у окна. Маша увидела его руки, лежащие на столе, – мозолистые, шершавые, познавшие тяжесть крестьянского труда… Разве такие руки способны украсть?!

Она провела его в зал, усадила на диван.

– Дедушка Хасан, а можно я вас честно спрошу?

– Говори.

– Правда ли, что у вас в горах принято воровать людей? Такой бизнес нехороший существует? По телевизору часто рассказывают в новостях, что ваши люди захватывают насильно человека, сажают его на цепь, а затем просят выкуп.

– У вас тоже дураков много, – вздохнул дед.

– Все-таки, у нас не принято торговать людьми, – настаивала на своей позиции Маша.

– В нашем селе никогда не крали человека, – продолжил дед, скрывая раздражение, нежелание вести беседу на неприятную тему. – Где-то это случалось, но не у нас. Занятие это давнее, из прошлого… Ты так спрашиваешь, не натворил ли чего Анзор мой?

– Пусть он сам на себя жалуется.

– Чем он тут занимается?

– Торгаш. Я ему советовала: найди стоящую работу, но он отказывается. У вас там, видимо, не принято работать. Лучше продавать арбузы, чем на завод ходить.

– Зря говоришь так, дочка. Я всю жизнь овец растил. Траву косил, дрова рубил, скотину держал. Десять лет председателем колхоза работал.

– Может, вы один такой.

– Плохо получается: один торгует, другие землю пашут, а вы всех за одного принимаете, всех торгашами называете.

– Прежде чем назвать, мы видим ваших мужчин с арбузами, видим, потому и называем. Могли бы девушки торговать. У нас в торговле как раз вместо мужчин женщины работают. Это же легкий труд. Но ваших девушек мы вообще не видим. Вы их в горах, что ли, прячете? Почему они сюда не едут?

– Умная ты. Правильно говоришь. Молодую красивую девушку прятать надо. Беречь. Лишние глаза не должны видеть ее. У вас, у русских, все неправильно. Я вижу, как вы, девушки, одеваетесь. Раздетые все… Одежды на вас почти нет. Голые ноги показываете. Это беда. Беда не в том, что девушки красивые, модные. Беда в том, что раз девушка встречает мужчину без стыда и страха, показывает ему голые плечи, голые руки, голые ноги… Что хочет мужчина от такой женщины, что он думает о ней?! Он думает о ней плохо, он думает, что она никому не нужна.

– У вас на Кавказе голое тело – провокация. Позыв или призыв – к насилию, пошлости. У нас, у всех европейцев, голое тело – это красота. И только.

– Глупо это. Оскорбительно.

– Нет.

– Да. Чем меньше на женщине одежды, тем она несчастнее.

Тут и Маша, и дед Хасан рассмеялись.

– Может, наоборот?! – поёрничала Маша. – У вас представления о женщине из первобытного строя.

– Ну и что?! У вас женщины не хотят даже детей рожать. Другой интерес. На Кавказе все семьи имеют много детей. Таково желание женщин. У нас женщину берегут, почитают. Посмотрите на наши танцы, на лезгинку, кавалер даже в танце не имеет права дотронуться до девушки. Это исключено. Это позор.

– Люблю лезгинку. Скажите, дедушка Хасан, почему же, когда танцуешь, нельзя взять девушку за талию?!

– Притронуться – значит, оскорбить. Смысл глубокий, точный. Женщина для джигита – всегда прекрасна, благородна… Каждая женщина – неприступная царица. Ее можно лишь боготворить, любоваться ею, но строго запрещено трогать…

– В этом что-то есть.

– Закон. Если к царице, к танцующей девушке, притронешься, она перестает быть царицей.

Маша тонко подвела деда к рассказу о том, какая легенда лежит в основе лезгинки. Почему в ней столько азарта, ритма, барабанной дроби, но женщина при этом всегда безмолвна?! Зачем мужчины танцуют на пальцах ног? Может ли русский человек в совершенстве овладеть лезгинкой? Допустимо ли девушке исполнять танец мужчины?

Ответы деда Хасана становились все короче, ленивее. Зато Маша охотно задавала другие. Чем различаются лезгинки – осетинская, дагестанская, чеченская, ингушская? Почему осетинская лезгинка мягче в исполнении, чем чеченская?!

Легенд дед знал много. Перечислил те, что публикуются в книгах, пересказываются в школах. Подробно остановился лишь на одной, на той, что слышал от своего отца. Она ему больше других нравилась. По убеждению отца, лезгинка – это танец горных свободолюбивых птиц, танец орла и орлицы. Джигит подражает именно орлу, когда поднимается на пальцах ног к небу, он таким образом парит, гордо и величаво, а когда вздымает вверх руки или раскидывает их по бокам, то пытается превратить их в крылья, чтобы взлететь и кружить над любимой.