Дом Цепей

Тисте эдур опустил голову на глину и закрыл глаза:

— Тогда в любом случае я всё равно что мёртв. Тем не менее я ценю, что ты разбил мои оковы. Тебе, стало быть, не нужно дольше оставаться здесь. Я хотел бы узнать имя воина, показавшего мне, на какое милосердие он способен.

— Онрак. Лишённый клана. Из логросовых имассов.

— Я — Трулл Сэнгар. Тоже лишённый клана.

Онрак некоторое время глядел вниз на тисте эдур. Затем т’лан имасс переступил через него и направился обратно. Приблизился к сомам и одним косым ударом отсёк голову ближайшему.

Его смерть повергла остальных в бешенство. Лоснящиеся тела с четырьмя конечностями вырвались наружу через треснувшие шкуры. Широкие пасти с похожими на иглы зубами развернулись к неупокоенному воину. Крошечные глазки сверкнули, громкое шипение раздалось со всех сторон. Твари передвигались на приземистых мускулистых ногах с трёхпалыми когтистыми ступнями. Спинные плавники тянулись до самых кончиков коротких хвостов.

Они напали, точно волки, атакующие раненую жертву.

Сверкнул обсидиановый клинок. Брызнула жидкая кровь. Покатились головы и конечности.

Одна из тварей высоко взметнулась в воздух, огромная пасть сомкнулась на черепе Онрака. Когда существо налегло всей тяжестью на т’лан имасса, тот ощутил, как трещат шейные позвонки, и ухмыльнулся. Он упал на спину, позволив животному стащить его наземь.

А затем рассыпался в пыль.

И поднялся в пяти шагах сбоку. Передвигаясь от одной шипящей твари к другой, он продолжал убивать. Спустя несколько мгновений все нападавшие были мертвы.

Онрак подхватил одну из туш за заднюю лапу и поволок её назад к Труллу Сэнгару.

Приподнявшись на локте, тисте эдур остекленевшими глазами смотрел на т’лан имасса.

— На мгновенье, — произнёс он, — мне показалось, что я вижу странный сон. Будто бы у тебя вдруг выросла огромная кривая шапка, которая затем съела тебя целиком.

Онрак подтащил тушу к Труллу Сэнгару.

— Тебе не показалось. Вот. Ешь.

— А зажарить нельзя?

Т’лан имасс шагнул к краю стены, выходившему на море. Среди обломков плавали, покачивая оголёнными ветвями, бесчисленные останки деревьев. Онрак слез вниз на сцепившиеся обломки, почувствовал, как они нетвёрдо качаются и прогибаются под ним. Немного времени ему понадобилось, чтобы наломать охапку вполне сухой древесины, которую он закинул обратно на стену. Затем сам залез следом.

Он чувствовал на себе взгляд тисте эдур, пока разжигал костёр.

— Наши столкновения с твоими сородичами, — сказал Трулл немного погодя, — были редки и немногочисленны. И то лишь после вашего… ритуала. До того ваш народ бежал, едва завидев нас. За исключением, конечно, тех, кто путешествовал по океанам с теломен тоблакаями. Эти сражались с нами. Веками, пока мы не прогнали их с морей.

— Тисте эдур были в моём мире, — произнёс Онрак, доставая огниво, — сразу после прихода тисте анди. Некогда многочисленные, они оставляли свои следы в снегах, на взморьях, в глубине лесов.

— Теперь нас намного меньше, — сказал Трулл Сэнгар. — Мы пришли сюда, в это место, из Матери Тьмы, чьи дети изгнали нас. Мы не думали, что они будут преследовать нас, но это случилось. И с тех пор, как раскололся этот Путь, мы продолжали убегать — в твой мир, Онрак. Где мы процветали…

— Пока враги не нашли вас вновь.

— Да. Первые из них были… фанатичны в своей ненависти. Случились большие войны — незримые для остальных, поскольку сражения происходили во тьме, в сокрытых местах тени. В конце концов мы убили последнего из этих первых анди, но сами при этом надорвались. И мы отступили в отдалённые места, в твердыни. Затем пришли новые анди, но только мы им, похоже, были… неинтересны. И мы замкнулись в себе, голод завоеваний оставил нас…

— Пожелай вы утолить этот голод, — сказал Онрак, когда первый завиток дыма поднялся над кусками коры и веток, — мы избрали бы вас своей новой целью, эдур.

Трулл молчал, прикрыв глаза.

— Мы забыли всё, — сказал он наконец, снова ложась головой на глину. — Всё, о чём я рассказал тебе. До недавнего времени мой народ — судя по всему, последний бастион тисте эдур — почти ничего не знал о нашем прошлом. О своей долгой, мучительной истории. А то, что мы знали, на самом деле было ложью. Если бы только, — добавил он, — мы остались в неведении…

Онрак медленно перевёл взгляд на Трулла:

— Твой народ больше не замкнут в себе.

— Я говорил, что могу рассказать о твоих врагах, т’лан имасс.

— Говорил.

— Твои сородичи, Онрак, появились среди тисте эдур. И они поддерживают нашу новую цель.

— И что это за цель, Трулл Сэнгар?

Тот отвёл взгляд и закрыл глаза:

— Ужасная, Онрак. Ужасная цель.

Воин перевернул тушу убитой твари и вытащил обсидиановый нож.

— Мне ведомы ужасные цели, — сказал он и начал резать мясо.

— Сейчас я расскажу тебе свою историю, как и обещал. И ты поймёшь, с чем столкнулся.

— Нет, Трулл Сэнгар. Не говори мне больше ничего.

— Но почему?