Дом в Вечерних песках

– Кого ты помнишь, Элис? Кому мы должны напомнить о тебе?

Элис надолго умолкла. Ее свет зачадил и потух. По рядам зрителей прокатился ропот нетерпенья. Но Психея ждала, ее призрачное лицо оставалось бесстрастным. Вновь возник прежний шум – пронзительный визгливый лязг металла, – и на мгновение столб света полыхнул с новой силой.

– Черная вода, – произнес тот же детский голос. – Он сказал, что я сияла, но меня затопила черная вода. Яркая звездочка, говорил он. Где теперь твой блеск?

Комната погрузилась в безмолвие. Свет Элис погас.

Воспользовавшись коротким перерывом в представлении, Эльф снова обратился к Октавии:

– Красотка, ты что делаешь? Записываешь эту галиматью?

Оливия тупо смотрела в темноту, все еще находясь под впечатлением от увиденного, и не сразу осознала, что Эльф к ней обращается.

– Извини, – наконец опомнилась она. – Прости, ты что-то сказал?

Он кивнул на блокнот, лежавший у нее на коленях.

– Я заметил, ты что-то записывала, но не мог понять зачем. Ты же не веришь в эту белиберду?

– М-м. – Октавия снова посмотрела на то место, где недавно сиял свет Элис. Малышка Элис. Это было представление, всего лишь представление, и слышала она не более чем беспорядочный, бессмысленный набор слов. Тем не менее они вселили в нее тревогу. – Нет, нет, конечно. Это полный идиотизм, но нашим читателям будет любопытно узнать, какие откровения прозвучали во время сеанса. Видимо, всем хочется верить в сказки. Но хватит об этом. Зачем ты-то здесь оказался? И как нашел меня?

– Мистер Хили любезно просветил, ведь он понимает, что я – незаменимый друг. Кстати, он упомянул, что теперь у тебя в руках, так сказать, сразу два портфеля.

– Вот как? – с раздражением в голосе отозвалась Октавия. – И что именно он сказал?

– Да вообще-то ничего определенного. Может, я сделал слишком глубокие выводы, но мне показалось, что я мог бы тебе помочь. Не сердись, дорогая.

Она на секунду отвела взгляд.

– О какой помощи ты говоришь? Чем, по-твоему, ты можешь помочь?

Эльф внимательно оглядел гостиную. Ее освещал только один столб света. Психея молчала, но губы ее шевелились, словно она беззвучно творила заклинание. Другие гости миссис Дигби, в ожидании новых заявлений медиума, оживленно переговаривались тихими голосами, размышляя о природе увиденного.

Эльф закинул ногу на ногу и склонился к Октавии.

– Дело в том, что мне стали известны некоторые факты. Эти факты могут касаться тебя, учитывая твои новые интересы.

В полумраке Октавия пыталась рассмотреть выражение его лица.

– Эльф, ты серьезно? Никогда тебя не поймешь.

Он приложил руку к сердцу.

– Даю слово, старушка. По долгу службы я был вынужден принять участие, скажем так, в дебатах по некоторым вопросам работы полиции.

– И что у тебя за служба? Член какого-нибудь комитета?

– Я член нескольких комитетов, но на их заседаниях невыносимо скучно. Нет, нет, я имею в виду другой официальный статус. Я, так сказать, прикомандирован к Министерству внутренних дел, где выполняю скромную функцию – курирую работу полицейских сил Ее Величества в том, что касается расследования дел, представляющих особый интерес того или иного рода.

– Каких таких дел, «представляющих особый интерес»?

– Как ты понимаешь, я не вправе раскрывать карты, но в определенных случаях твое любопытство может пойти на пользу обществу. Например, насколько мне известно, ты занимаешься делом Похитителей душ.

Октавия внимательно посмотрела на него.

– Я навела кое-какие справки, это так, слышала всякие сплетни, но не более того. А что – есть что-то более того?

Эльф подумал немного и уже хотел ответить, но вдруг резкий неблагозвучный шум возвестил о продолжении сеанса.

– После расскажу, – пообещал он. – Или, может, давай прямо сейчас улизнем?

Ответить Октавии помешал новый потусторонний голос. Голос девочки по имени Розалинда. Судя по ее манере речи (она несколько раз капризно взывала к «няне Джоджо»), Розалинда была из обеспеченной семьи. Правда, как и Элис, она постоянно заговаривалась, и ее лепет оборвался прежде, чем она успела сказать что-то внятное.

Третий дух материализовался внезапно, сам – его никто не призывал. Почти сразу же, как исчезла Розалинда, в другой части зала неожиданно возник еще один столб света. Но этот раз голос принадлежал не ребенку, а молодой женщине.

– Как вы сюда попали? – вскричала она. – Он всегда запирает дверь, говорю я им. Никогда не забывает, приучен быть осторожным – работа такая. Вы что, не знаете, кто он, я вас спрашиваю? Он шкуру с вас спустит.

– Добро пожаловать на наше собрание, добрый друг, – поприветствовала ее Психея. – Назови свое имя, пожалуйста. Тогда нам будет легче понять смысл твоих слов. Ты обращаешься к кому-то из присутствующих?

– Ты только что замуж вышла, говорит один из них. Только что замуж вышла и уже слегла. Жаль, жаль, говорит другой. Позволь нам облегчить твои страдания. А я поняла, поняла. Они что, думали, я – дитя несмышленое?

– Дорогая, назови свое имя. Или имена тех, о ком ты говоришь. Если они причинили тебе зло, помоги нам привлечь их к ответу.