Дом вдали от мира

Я не хотела отвечать Ворону. Прозвучит глупо, если я скажу, что заказала одни сладости.

— Да так, всякое разное.

А ведь странно: я тут почти ни в чём не нуждалась.

Паром уже подошёл довольно близко, и я увидела, как много людей столпилось на палубе.

На пристани тоже собралось много народу. Я заметила бабушку, маму, папу. И брата. С телефоном в руке.

— Никогда не видел столько незнакомцев, — сказал Сёльви. Прищурившись, он пытался разглядеть пассажиров. Снял очки, протёр их и снова надел.

— А там ведь будут мальчики? — спросила Херборг.

— Что? — удивилась я.

— Парни, — показали её руки. — Симпатичные. Наверняка будут, да?

— А, парни точно там будут.

— Замечательно! Я знала, что Инго — красавчик. Но он оказался ещё лучше, чем я думала. Ведь он привёл сюда столько симпатичных парней!

— Это лучший день в моей жизни, — Дирлейв улыбалась от уха до уха.

Я закатила глаза. Этих близняшек интересует что-нибудь, кроме мальчиков?

Я смотрела, как приближался паром, и вдруг грудь мне сдавило странное чувство, неожиданная грусть при мысли о том, что все эти незнакомцы заполонят наш остров.

Затем вспомнила обо всех сладостях, которые я заказала, и мне немного полегчало.

— Ты отправишься на Большую землю с этим паромом? — спросила Дирлейв.

Я пожала плечами.

— Я не знаю, когда мы уедем, — ответила я. И поняла по выражению лица Дирлейв, что сморозила на языке жестов какую-то несусветную чушь. А мне казалось, что я уже достаточно хорошо им владею.

— Мы будем скучать по тебе, — Херборг медленно двигала руками, чтобы мне было проще её понять.

Мы молча сидели на горе. Я тоже буду скучать по ним. Сильнее, чем я могла себе представить полгода назад.

Когда паром наконец вошёл в гавань, мне вдруг стало невыносимо думать о том, что завтра утром он должен будет уйти обратно. И будет приходить и уходить каждую неделю. Расписание не изменится до самой осени, до самого последнего парома.

Кто же останется на острове?

Эпилог

Мы с бабушкой, мамой и папой стояли в столовой и смотрели в окно. Остров покрылся зеленью под весенним солнцем. Многие жители Высотки всё ещё оставались на пристани и гладили борт парома, словно тот был большой собакой, которая где-то пропадала и наконец вернулась домой.

Я увидела, что мой брат Инго общается с людьми, которые прибыли сегодня утром. Купаясь в лучах славы, он что-то объяснял, показывая на заброшенные постройки. Должно быть, они обсуждали, для чего дома могут пригодиться. Там ведь можно устроить, например, гостиницу, выставочный зал, кафе и прочую новомодную ерунду, как говорила бабушка.

Сколько интересных задумок можно будет осуществить на острове летом!

Потом Инго с толпой поклонников куда-то ушёл. Ему было что обсудить с гостями, он всю зиму обдумывал, как усовершенствовать здесь жизнь.

А я так прониклась к Валу, что разрешила ему взять с собой Героя, когда он собирался встречать паром. Мой пёсик любит знакомиться с людьми, а ещё больше любит знакомиться с собаками. Я видела, как он жизнерадостно скачет вокруг парней.

На лугу под горой раскинули лагерь — гости поставили большие и маленькие палатки всевозможных цветов.

Брат не соврал, когда говорил, как много людей интересуются островом. Им даже понравилось, что тут нет интернета и не ловит мобильная сеть. Гости проявляли любопытство и к нам — жителям Высотки.

И тут меня поразило: я, оказывается, думала о себе как о жительнице Высотки. Ещё зимой я считала себя гостьей. Но каким-то образом Высотка успела стать моим домом.

— Мама? — спросила я. — А когда… мы поедем домой? Уже скоро?

Мы даже не начали собирать вещи.

Инго точно уедет. Многие старожилы вышли из себя, когда услышали об «Инголандии». Я и сама злилась.

К тому же брату нужно продолжить учёбу, ведь на острове нет старшей школы. Может, найдётся для Инго какая-нибудь гимназия-пансион, в которой будут читать курс по режиссуре и кино?

И всё же кажется несправедливым, если нам придётся уехать вместе с ним.

Я знала, что мои родители пока не решили, как нам жить дальше, но ещё я знала, что мы толком так и не поговорили об отъезде.

— Не завтра, — промямлила мама. — Возможно, через неделю, милая. Собрать вещи не сложно, но нужно привести в порядок нору для будущих жильцов и всё такое.

— Что за глупости! — вдруг рявкнула бабушка.

— Глупости? — не поняла я.

— С чего это вдруг вы уедете? Атли наконец-то вернулся домой, — и жёстко добавила: — Ингольв всю зиму просидел в хижине, которую сам построил из каких-то брёвен. Он доказал, что может справиться с житейскими трудностями, и его самостоятельностью можно только восхищаться. По всем признакам парень уже готов встать на ноги. И он не скажет вам спасибо, если вы будете сопровождать его везде, как маленького. Вы сможете ему писать по интернету. Кому-то придётся присматривать за хижиной на мысе. К тому же люди будут выходить оттуда в интернет и общаться со своими детьми, которые учатся на Большой земле.

— Да, но… — пробормотал папа. — Мы ведь не можем просто…