Дом Властвующей (СИ)

Рана поклоняющейся ещё не затянулась, но похоже дожидаться пока боль утихнет и силы окончательно восстановятся она не собиралась. Мучимая слабостью, Иона всё-таки попыталась перевернуться, банально скатиться вниз с алтаря. Как Шемс хватило духу помешать ей, девушка и сама не понимала. В какой-то момент она просто отключила эмоции, сосредоточилась на задаче, заставила себя стать той, какой клялась никогда не быть. Они боролись, Иона упиралась, но силы явно были не равны.

— У тебя отлично получилось, — Иона жутко хрипела от натуги и извивалась пойманной змеёй, — столько времени водить всех за нос, прятать свою истинную суть под лживой маской беззащитности. Такая изощрённая подлость заслуживает признание Властвующей. Или всё же нет? Как-никак тебе ещё нужно убить человека, а это не так-то легко. Верно?

Тоскливая мысль, что Иона во всём права, больно кольнула сердце. Теперь уж не оправдаться и никогда в жизни не отмыться… И Шемс молчала, проклиная судьбу, но продолжая удерживать руки своей жертвы крепко прижатыми к её каменному ложу.

Долетевший до ушей скрип дверных петель принёс некоторое облегчение. Лльюэллин быстро пересёк зал, было видно, что он торопился. Не говоря ни слова подошёл и довольно грубо отстранил Шемс, чуть ли не отшвырнул её в сторону. Ноги девушки в тот же миг подкосились и, внезапно обессилив, она сползла на пол, опираясь о край растущего рядом сталагмита.

Вслед за Лльюэллином к алтарю приблизился Даррель. На одно короткое мгновение во взгляде Ионы вспыхнуло злорадное ликование, но уже через секунду её последняя надежда рухнула. Они пришли не помочь, а завершить начатое этой дрянной девчонкой.

Ионе было знакомо чувство предательства. Непростая уличная жизнь с ранних лет приучила полагаться только на себя. И всё же это случилось снова. Она чувствовала, как мерзкая горечь, явившаяся из полного сиротства и одиночества, растекается внутри, необратимо превращая душу в пепел. Она всё ещё была жива, но ни сил ни желания бороться за такую жизнь уже не осталось. И только сейчас, когда ожидание грядущей участи обостряло сознание, воспалённый разум задался вопросом — ради чего были все эти долгие-долгие годы раболепия и страшных наказаний?..

Ей насильно открыли рот и, удерживая за плечи, влили свежеприготовленное зелье. Иона без труда узнала этот запах: смесь полыни, жжёного лопуха и руты, настоянных на янтаре…

— Тьма никогда не отпустит вас, даже после смерти, — отравленная отчаянием Иона воспылала жаждой возмездия. Злобно отплёвываясь, она хохотала и кричала в припадке исступления: — Да каждый из вас безнадёжно увяз в своём персональном аду! Почему этого никто не признаёт? Против Дома не выработается иммунитет, он всегда будет реагировать на изменения внутри вас, приспосабливаться, насаждать в души всё то, что наиболее омерзительно, паскудно, невыносимо…

Никто в ответ не проронил ни слова, не одарил напоследок сочувствующим взглядом, будто она — пустое место, будто для них её уже не существует.

— А Тиббот? Где Тиббот? — Иона вдруг начала затравленно шарить по склонившимся над ней лицам. — Он не свами? Он не знает?..

— Он не знает, — Лльюэллин сказал это негромко и без эмоций.

Но эта новость внезапно заставила Иону успокоиться. Она замерла, далее позволяя беспрепятственно рисовать на своей коже колдовские символы. Смирилась.

Шемс не могла больше смотреть на это и трусливо спрятала голову в коленях, прикрывшись сверху руками. Так хотелось отгородиться от действительности, полной боли, ни слышать, ни видеть, ни чувствовать.

Сколько прошло времени? Из оцепенения Шемс вывел сдержанный голос Лльюэллина:

— Теперь остаётся ждать результатов.

Девушка подняла глаза. Из сидячего положения лица Ионы видно не было, тишина и неподвижность на камне страшила неизвестностью. Если что-то пойдёт не так, у них не будет возможности исправить ошибку.

— Сколько ждать?

— Мне казалось, ты понимаешь, в наших обстоятельствах время — это всё.

Лльюэллин вытер салфеткой руки, запачканные краской и кровью, в то время как его ничего не выражающие глаза блуждали по залу.

— Кто-нибудь мне скажет, нахрена это было нужно? — Даррель хмурился, в его голосе чувствовалась нервозность. — Властвующая устраивает нам какую-то проверку? Мы её прошли?.. Или это такой новый способ посвящения — чем сильнее жертва и безжалостнее расправа, тем выше будущий статус. Она теперь одна из нас? — он кивнул в сторону Шемс.

Девушка с капелькой разочарования посмотрела ему в глаза и как будто хотела что-то сказать, однако лишь усталый вздох слетел с её губ.

— Если это такая проверка, то Сатис нарушила главное условие договора, — в глазах Лльюэллина мелькнуло что-то нехорошее, но тут, некая странность, нехарактерная по представлениям поклоняющихся, отвлекла его от диалога.

Он подошёл к стене с фонтаном своеобразной конструкции, и потёр пальцами тонкий слой инея, затянувший кусочек стены. Под инеем обнаружились пятна чёрной плесени, а под ней…