Дом, забытый временем

Никто не пошевелился. Катамаран Криса уже вышел из дока и стоял у свободного причала, готовый взлететь. Заперев за собой внешний и внутренний люки шлюза, Крис глянул вниз через решетчатую переборку — убедиться, что грузовой люк тоже заперт. Затем включил радио в рубке и настроился на полицейскую частоту: ему уже шили ограбление, а срок давности по такому преступлению ни много ни мало пять лет — так гласил вновь утвержденный межпланетный закон. Кто знает, может, это — дар божий, просто неявный? Сколько лет Крис желал, чтобы некая сила — превыше его собственной воли — оградила его от Тефии, и вот сама судьба ниспослала ему таковую. Тефия недавно вышла из состава Земной империи, да к тому же имела дурную славу у Земли и Новой Земли, никто не сотрудничал с ней в плане экстрадиции. Отныне Крис станет сбывать улов на Новой Земле и копить денежки в каком-нибудь надежном банке. Да, и на Новой Земле имелись свои злачные места, однако по сравнению с Новым Вавилоном Нантакет-2 был просто детским цветником стихов[17] и не мог предложить бывалому рыбаку вроде Криса почти ничего из соблазнов. Крис будет наведываться в эту клоаку так часто, как потребуется, чтобы справить новые документы, но и только.

Несколько минут — и он уже мчался сквозь звезды, и палубы катамарана сияли в отраженном свете огненных выхлопов. Когда же судно перешло на скорость С-плюс, Крис прошел в кают-компанию проведать куклу Ганди. Сперва проверил в салоне, но ее там не было. Посмотрел в камбузе — но и там ее не нашел. В каюту Крис отправился в последнюю очередь. Наверное, лежит в койке и хандрит. Впрочем, и там ее не оказалось. Койка была пуста. Как и сама каюта.

Пустота внезапно образовалась и в душе Кристофера Старка.

На несколько часов он погрузился в ступор, из которого вышел, когда на камбузе загрохотала крышка люка. Проверив, в чем дело, Крис понял: замок на люке вскрыли — ломом, который валялся тут же. Навестив собственную каюту, он обнаружил, что и в столе, где он хранил скромные сбережения в наличке, порылись, забрав все. Ну, теперь хотя бы понятно, как его кукла сумела выбраться с корабля и где достала необходимые средства, чтобы купить выход из доков. Не понимал Крис только одного: как без нее он продержится долгие пять лет. Пусть пьяница и понимает, что ему лучше держаться от выпивки подальше, это знание жажды не облегчает.

Как поступает пьяница, когда его напиток изымают из бара, а сам бар закрывается на пять долгих лет? Если пьяница мудр, он извлечет из ситуации всю выгоду и постарается избавиться от своего порока. Вот так и Кристофер Старк попытался исцелиться от Присциллы Петровой. Первым делом он стал искать замену, которую нашел отчасти в том, что довел свое ремесло до совершенства, а отчасти — в написании книги, сюжет которой годами зрел у него в душе.

Рыбачил он отныне не в случайном порядке: тщательно изучил карту солнечного моря, пока не запомнил на зубок координаты всех рыбных мест и мог на годы вперед рассчитать вероятные траектории косяков. Во время перерывов, когда он наведывался в Нантакет-2, чтобы сбыть товар, заправиться и пополнить припасы, то отправлялся гулять — но не по барам, а по банкам и библиотекам. В одних оставлял на сбережение деньги, во вторых собирал все возможные сведения по звездной рыбалке.

Книгу он переписывал четыре раза, пока не овладел в достаточной степени языком — чтобы сказать то, что хотел, и именно так, как должно. Добившись мастерства, выбросил четыре прежних варианта и взялся за написание пятого. Слова теперь изливались свободно; сцены, наконец, обрели глубину и цвет, действие вырвалось из болота банальных фраз и расправило крылья. Крис писал о себе — или думал, что пишет о себе. Его героем стал он сам — такой, каким он себя воображал. Это ничего, ведь мало кто из романистов наделен честностью Стендаля, да и Стендаль частенько позволял себе небрежность, когда описывал себя. Протагонистом у Кристофера Старка стал звездный рыбак по имени Саймон Питерсон, высокий, широкоплечий, ладно сложенный, умный и красивый. По сути, полубог. И, как многие полубоги, — со своей ахиллесовой пятой. Его ахиллесовой пятой были женщины. Рыбак, промышлял он не только рыб, но и женщин: и там, и там успехи его были колоссальны. На заднем фоне маячило созвездие Исполинского Звездного Рыбака, которое Крис мельком видел, — казалось, лет сто назад — и тенью над повествованием висел сам космос. Название пришло само собой: «Морские рыбы».

В конце четвертого года, зайдя в Нантакет-2, он отослал рукопись в одно из издательств Нового Бостона и стал ждать ответ. Ждал полтора месяца: к концу этого срока успело устареть обвинение в ограблении, выдвинутое против него в Новом Вавилоне, и врата этого города вновь открылись для Кристофера Старка. К тому времени, когда ответ, наконец, пришел, Крису не терпелось отчалить. Его тянуло к кукле Ганди — еще неудержимее, чем прежде.

Период воздержания не исцелил его, а лишь усугубил жажду, которую он пытался притупить; недомогание обернулось серьезной болезнью.