Дом Земли и Крови

Продавцы и покупатели с любопытством смотрели на нее, решая, собирается она что-то продать или приехала торговать собой. В подземельях под рынком, уходящих неизвестно на какую глубину, целых три этажа были предназначены для тех, кто жаждал наслаждений и извращений. Тела предлагались в основном человеческие, и преимущественно живые. Правда, Брайс слышала, что иные места специализировались на удовлетворении иных вкусов. Здесь можно было исполнить любой извращенный каприз – только денежки плати. Запретов не существовало, и никакое желание не считалось непристойным. Полукровки ценились за способность быстрее восстанавливаться после чужих наслаждений, чего не скажешь о чистокровных людях. На них можно было заработать больше. Попадались и ваниры обоих полов, которых порабощали и связывали таким количеством заклинаний, что надежды вырваться не оставалось. Эти стоили очень дорого, и купить несколько часов развлечений с ними было по карману лишь богачам.

Брайс взглянула на приборную доску скутера, проверила время. Потом встала и прислонилась к черному кожаному седлу.

Умбра Мортис упал с неба, как метеорит, подняв в воздух окрестные булыжники.

Он прекрасно знал, где находится. Его видели все, кто опасливо крался по улице. Глаза ангела сверкали.

– Я тебя сейчас убью, – пообещал он, неожиданно перейдя на «ты».

18

Перешагивая через булыжники, расколотые его приземлением, Хант поспешил к Брайс. Ее запах (сирень и мускатный орех) он учуял сразу же, как только она вышла с черной лестницы в переулок. Когда он понял, куда она отправилась на скутере…

Брайс хватило наглости отодвинуть рукав черной куртки, сделав вид, что она смотрит на часы.

– А ты опоздал на две минуты, – сказала она, тоже перейдя на «ты».

Ханту хотелось ее задушить. Кто-то должен был это сделать еще давным-давно.

Брайс улыбнулась ему, словно показывая, что ей будет интересно взглянуть на попытку ее удушения, а затем пошла ему навстречу, оставив шлем на скутере.

Невероятно. Не-ве-ро-ят-но.

– Сомневаюсь, что к нашему возвращению скутер останется на месте! – прорычал Хант.

Брайс захлопала ресницами, поправляя примятые шлемом волосы.

– Хорошо, что ты так громогласно возвестил о своем появлении. Теперь никто не посмеет дотронуться до скутера. Все видели, кто мой спутник. Сам мстительный Умбра Мортис.

И в самом деле, люди под его взглядом съеживались. Некоторые прятались за груды ящиков. Брайс подошла к одному из домишек с распахнутыми дверями. Это был ход, ведущий в обширный подземный город со своими улицами, переулками и переходами.

Даже Микай не отправлял сюда легионеров. Мясной Рынок жил по своим законам и имел собственные методы обеспечить их исполнение.

– Я же тебе говорил: если мы хотим добиться встречи с Королевой Змей, нужно следовать протоколам, – не унимался Хант.

– Я сюда приехала не для встречи с Королевой Змей.

– Что-о?

Королева Змей правила Мясным Рынком с незапамятных времен. Хант, как и все остальные ангелы, будь то легионеры или гражданские, старался держаться как можно дальше от женщины-оборотня, превращавшейся в змею. Если верить слухам, ее змеиное обличье вызывало неописуемый ужас.

Не дав Брайс ответить, Хант сказал:

– Знаешь, Куинлан, я начинаю уставать от твоих сумасбродств.

– Прошу прощения, – оскалив зубы, процедила Брайс, – если твое хрупкое эго не может выдержать простого факта: я четко знаю, что и зачем делаю.

Хант открыл и тут же закрыл рот. М-да, днем он ее явно недооценил. Но ведь она не выказывала ни малейшего интереса к расследованию. Наоборот, вела себя так, словно намеренно тормозила поиски.

Брайс молча вошла в открытые двери склада.

Служить в 33-м и в любом другом легионе было все равно что прикрепить мишень себе на спину. Идя за Брайс, Хант проверял оружие, спрятанное в потайных местах одежды.

Зловоние тел и дым покрыли его лицо маслянистым слоем. Хант поморщился и плотно сложил крылья.

Страх, наводимый им на улицах города, не распространялся на здешний рынок, составленный из хаотических прилавков и лотков. Над ними вился дым. Ноздри ангела ловили запах крови и привкус магии. Рынок занимал громадное пространство. Дальнюю стену украшало высоченное мозаичное панно, привезенное из развалин древнего пангеранского храма и любовно, с мельчайшими подробностями воссозданное здесь. Панно изображало Смерть в плаще с капюшоном. Из-под капюшона выглядывало улыбающееся лицо скелета. В одной руке Смерть держала косу, в другой – песочные часы. Над головой поблескивал девиз, начертанный на древнейшем языке Республики. Девиз переводился так: «Помни о смерти».