Дженис вжалась спиной во влажную глинистую стену туннеля и уставилась в голубой свет. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот проломит ребра. Дыхание перешло в судорожные всхлипы. Обеими руками вцепившись в рукоятку ножа, она выставила лезвие в сторону подвала и затаила дыхание.
Она лишь мельком увидела зверя, когда тот прошел мимо входа в туннель. Колени подогнулись. Она привалилась к стене, чтобы не упасть. Живот скрутило. Она с трудом сглотнула.
Это
Это
Она услышала влажный звук чего-то рвущегося.
Оттолкнувшись от стены, она шагнула к противоположной стороне туннеля и, прижавшись плечом к прохладной земле, осторожно высунула голову из-за угла.
Слегка сгорбившись, зверь стоял спиной к Дженис и острыми когтями обдирал мясо с бедра ее матери. Слишком потрясенная, чтобы бежать, Дженис смотрела, как он запихивает в пасть куски кровоточащей плоти.
Внутренний голос в дальнем уголке ее сознания нашептывал, что сейчас самое время бежать, что она сможет уйти далеко, прежде чем существо покончит с едой.
От этого жуткого чавканья к ее горлу подкатила рвота. Прикрыв рот рукой, она юркнула обратно в туннель, но оно было слышно и там.
И тогда она побежала.
Молчать больше не было сил. Она знала, что должна молчать, но не могла, она помчалась по ковру, и дикий звериный вопль вырвался из ее горла, и существо услышало, и завертело головой, а лохмотья мяса свисали из его пасти, и уставилось на нее белесыми пустыми глазами, будто ему и дела нет, и развернулось, продолжая жевать, как ни в чем не бывало, и замахнулось когтистой лапой, метя Дженис в лицо. Она успела пригнуться и всадила клинок ему в брюхо.
Он взревел, извергая съеденное на ее волосы и спину. Отшатнувшись, она врезалась в маму. От удара ноги трупа раскинулись. Руки подскочили. Мотнулась голова. Острие крюка исчезло, словно засосавшись в дыру в груди, и ее мать рухнула на зверя, повалив его на колени.
Дженис отступила назад, глядя на изувеченные тела, почти уверившись, что каким-то образом ее мать на мгновение ожила. А потом зверь, скорчившийся у стены с ножом в брюхе, схватил тело за горло и пах и отшвырнул прочь. Труп полетел прямо в Дженис, не долетев, ударился о ковер у ее ног и покатился, нелепо взмахивая руками и ногами.
Дженис отскочила, развернулась и помчалась обратно в туннель.
Она вскрикнула от боли, ударившись плечом о стену туннеля. Она отскочила в сторону, налетела на другую стену и упала на колени, всхлипывая. Быстро поднялась на ноги. Заковыляла вперед, вытянув перед собой руку, и поняла, что туннель петляет. Правое бедро горело. Она ощутила, как теплая струйка бежит по ноге. Засунутый в трусики нож, должно быть, порезал ее при падении. Она выхватила его.
Кроме собственных рыданий, и тяжелого дыхания, и шлепанья босых ног по земляному полу туннеля, она не слышала ничего. Если зверь и преследовал ее, он, должно быть, серьезно отстал.
Он прекрасно видит в темноте, это она знала из дневника.
Она жалела, что просто не сожгла этот злоебучий дневник.
Тогда ничего бы не случилось. Лежала бы сейчас в безопасности в своей кровати в мотеле, а мама с папой были бы живы. Как он вообще до них добрался? Они, наверное, ее искали. Боже, как жалела она сейчас, что не осталась дома! Это все - ее вина. Лучше б ей вообще не знать этих Брайана Блейка и Гормана Харди. Они втянули ее в эту историю.
Внезапно ее пальцы перестали касаться стены. Она вслепую зашарила обеими руками, обнаружила, что туннель свернул влево, и поспешила дальше - сквозь кромешный мрак.