Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая

Стольники: князь Юрьи Долгорукой, князь Иван Волконской, Михайло Ладыгин; жильцы: Родивон Костяев, Дмитрей да Яков Горихвостовы, — сказали: в нынешнем во 150 году в Троицын день на Постельном крыльце, как государь прошел от Благовещения Пречистыя Богородице, от обедни, за переграду, — и в то время у переградных дверей Григорей Облязов с Борисом Плещеевым про человека своего бранились, а говорил Григорей Облязов Борису Плещееву: потому де тебе тот человек надобен, что он учил сестр твоих грамоте. — Григорей Порошин сказал: в Троицын день на Постельном Крыльце, как государь пошел за переграду, Григорей Облязов с Борисом Плещеевым бранились; и Григорей Борису в брани молвил: быть де тебе детина за письмо в застенке пытану; а Борис Плещеев Григорью встрешно говорил: ты де вор подпищик; а про Борисовых де он сестр не слыхал ничего. — Боярин князь Петр Александрович Репнин, стольники князь Михаиле Пронской, князь Иван Лыков, князь Петр Долгорукой, Лев Измайлов, сказали: в нынешнем де во 150-м году в Троицын день на Постельном Крыльце, как государь прошел от Благовещения Пречистые Богородицы, от обедни, за переграду, — и в то время у переградных дверей Григорей Облязов с Борисом Плещеевым шумели, а что они меж себя в шуму говорили, того они не слыхали, потому что стояли от них далече. — Иван Дивов сказал про Григорья Облязова: ему де сказать нельзя, потому что у него с Григорьем в холопстве тяжба. — Князь Алексей Лыков, Василей Колычев, сказали: в Троицын день, как государь шол от Благовещения Пречистыя Богородицы от обедни, и они де в тое пору в городе не были и ничего не слыхали».

Несмотря на челобитные и докуки со стороны вдовы Плещеевой, дело тянулось и не докладывалось государю более года, может быть, по проискам Облязова, подкупившего царского стряпчего Оничкова. Но, видно, Плещеевы найти случай добиться справедливости. В 1643 г., сентября 14-го, в государево объезде в селе Покровском стряпчий с ключом Иван Михайлович Оничков по сему делу докладывал. Государь сего дела слушал и указал: «Григорья Дмитреева сына Облязова, за вдовино Аннино Васильевы жены Плещеева с тремя дочерьми с девками, за их бесчестье, бить батоги нещадно, потому: била челом государю вдова Анна Васильева, жена Плещеева, с детьми: в прошлом де во 150-м году в Троицын день на Постельном Крыльце бил челом государю сын ее Борис Плещеев на Григорья Облязова в его Григорьеве воровстве, в подписке, о старинном своем крепостном человеке, о Наумке Лужине, — и тот де Григорей, очищаясь от своего воровства, как Государь в Троицын день шел от обедни от Благовещения Пресвятей Богородице, бил челом государю на него Бориса встрешно, и говорил де он Григорей на Постельном Крыльце ему Борису, что будто тот их старинной человек, Наумко, его Бориса и трех сестр его девок учил грамоте и писать, и пременя де их к тому человеку, он же Григорей говорил скверные небылишные позорные слова и тем де он Григорей тех трех девок обесчестил, и государь бы ее пожаловал велел про те его Григорьевы небылишные скверные позорные слова сыскать и по сыску свой государев указ учинить. А на челобитной ее помета думного дьяка Ивана Гавренева: 150-го г. Июня в 1 день государь пожаловал велел про то сыскать стряпчему с ключом Ивану Михайловичу Оничкову, и по сыску велел доложить себя государя. И в сыску бояре и окольничие и стольники и стряпчие и дворяне и жильцы, по государеву крестному целованью, стряпчему с ключом Ивану Михайловичу Оничкову сказали: во 150-м де году в Троицын день на Постельном Крыльце, как государь прошел от Благовещения Пресвятей Богородицы, от обедни, за переграду, и в то время у переградных дверей Григорей Облязов с Борисом Плещеевым про человека своего бранились, а говорил Григорей Облязов Борису Плещееву: потому де тебе тот человек надобен, что он учил тебя и сестер твоих грамоте и писать, да и мать де ваша того человека любила, о котором ты со мною тяжешся; а меня де (как учили грамоте и меня де воровало человек с три-пятнадцать. И потому государь указал Григорья Облязова за вдовино Аннино Васильевы жены Плещеева с детьми, за их бесчестье, бить батоги нещадно, чтобы иным вперед воровать было неповадно.

И 152 (1644) г. Генваря в 15 день по государеву указу и по докладной выписке перед стряпчим с ключом перед Иваном Михайловичем Оничковым Григорей Облязов за свое воровство, а за вдовино Аннино Васильевы жены Плещеева с детьми бесчестье, в подкледке бит батоги, в одной рубашке, нещадно».