Домина (СИ)

- Какие воды? А-а-а-а... - протянул старик - Прости, заболтался совсем, вот держи водичку. Пей-пей, пресной воды теперь много, мы даже в путешествие не брали запаса, берегли каждый полезный килограмм груза. Просто собирали с палубы снег, да топили его, пропуская через сито и ткани, или выпаривали океанскую воду, но топливо иссякло уже в первую неделю. Иногда на нашем пути попадались айсберги. Это большие, дрейфующие в море ледышки. Представляешь, я льдины только вблизи северного Кира видел, а они теперь тут плавают... Воистину настали последние дни.

Я много болтаю, да? Это от одиночества, я думал, что забыл язык отцов, но сейчас меня просто распирает от счастья. Я смакую каждое произнесенное слово.

Ты можешь меня просто слушать мальчик. Я не помешаю тебе своими рассказами.

Много столетий назад была война магов и все мы, кто сейчас топчет мирскую землю их детища. В городе Первых в Анте есть древние панно и мозайки, именно по ним и по писаниям тех древних дней сохранилась наша история. Маги уничтожили свой мир, погибнув без остатка. Как напоминание их трагедии и их эпохи от них остался только огромный вулкан, что спал после взрыва долгие тысячи лет.

И теперь он проснулся, уничтожив в огне сотни тысяч островитян, давно обживших угасшую гору не веривших в древние предания. Уже второй год он чадит, выпуская в небо тучи сажи, гари и пепла. Скоро мир погрузится во тьму, не будет различим день и ночь. Морозы скуют землю, убивая все живое. Потом, как и встарь он вновь взорвется и придет Волна. Она сметет все на своем пути, цунами своим гребнем будет достигать неба. Земля зайдется в предсмертных муках, разрываемая землетрясениями, потопами и льдом, чтобы родить новый мир.

Островитяне, как и все знавшие о приметах апокалипсиса стали забираться в горы Анта, беря все, что только посчитали нужным унести с собой в новый мир.

Мы только разведчики, вчера обратно в аттолы отплыл один из семи наших кораблей, чтобы зазвать сюда армаду, готовых покинуть родные острова невиданных здесь существ. Будь уверен, они приплывут сюда и будут биться до конца с любым соперником, чтобы найти себе убежище и только тебе решать, будешь ли ты с ними или против них.

- Аху...еть... - сипло прокомментировал Квинт.

- А-ха-ха! Парень, а ты мне начинаешь нравиться, хоть ты пока и не многословен - ответил старик - Меня зовут Ярослав Кислов. Бабка моя ярейкой была. Её с торговой шхуны мой дед после абордажа забрал, вот она и променяла хоромы Царьграда на лачугу у моря. Мы поймали всех крестьян из деревни откуда тебя тащили. Многие сказали, что на днях к ним пришел новый барон и куда-то пропал. Я так думаю, они не знают, про похитившую тебя троицу. Поскольку ты представитель местной знати, капитан решил оставить тебя в живых.

- Будьте...моими...гостями - тяжело дыша, сказал Квинт.

- А вот это уже другой разговор, молодец парень! - воодушевился старик - Ты выбрал правильную позицию. Вначале наши разведчики подумали, что ты тать какой, но командир отряда решил, что не так по-скотски, в тихую с лихим людом расправляются. Да и признаться честно, на местных нам наплевать. Вон, остатки твоей деревни сейчас прекратили приминать снежный наст и строят сейчас нам лагерь.

- Воды... - снова попросил юноша.

- Пей, пей. Набирайся сил. Борясь с недугом, ты потерял много жидкости - протягивая чашу, ответил Кислов. - Я тебе в отвар добавлю дурман травы, голова покружиться немного, но боль в горле спадет.

Молодой человек выпил кислую похлебку до дна и, завалившись обратно на ворох тканей, мгновенно погрузился в сон.

- Ладно, спи. У нас будет много времени, чтобы наговориться - сказал Ярослав.

***

Империя Юрон.

Временный лагерь островитян.

Первый месяц со дня апокалипсиса.

Две недели спустя...

Квинту понадобилось полмесяца на то, чтобы оклематься. Первую неделю он практически не вставал со своей лежанки. За ним ухаживала женщина из деревни так и не ставшей его. Она молча меняла ночной горшок, обтирала его тело тёплой губкой, кормила и меняла постель.

Горло прошло, кашель стал очень редким, ноги и руки остались целы. Мороз не тронул их. Беспокоили только почки, из-за них он до сих пор с легкой резью, справлял малую нужду. Но это было гораздо лучше, чем остаться про запас у людоедов мясной ледышкой.

За это время трюм, в котором обитал юноша, был полностью разгружен. Как оказалось, тут был еще и подпол в котором также находилось много заморского добра. Не передать словами, сколько было шума и гама, когда мелкие зеленокожие доставали оттуда свое добро.