Доминико

– Рост пять футов пять дюймов, вес сто шестьдесят фунтов, широкие плечи, почти квадратная фигура, маска, костюм в мелкую полоску, шляпа, пистолет «вальтер» калибра 7,65. Маску он сделал из носового платка.

– И вы все это заметили, лежа на полу? – хмыкнул Лейси.

– Да, сэр. Он ворвался…

– Отвечайте только на мои вопросы! – рявкнул Лейси. Он глубоко затянулся и указал сигарой на тело Мей Ленгли. – Зачем она тебе потребовалась?

Я занимаюсь делом Лысого Риккарда, сэр. Она – его подруга.

Лейси сбросил пепел на ковер.

– Да кому нужен этот Риккард?

– Ходят слухи, что его убили. Капитан Террелл приказал мне побеседовать с ней.

– И как поживает капитан? – спросил Лейси. Он вспомнил, что Террелл близкий друг его шефа, который, кстати, несколько дней назад очень неодобрительно вы сказался о результатах работы лейтенанта. «Может, – подумал он, – не стоит смешивать с грязью этого болвана, чтобы потом не оказаться на месте Лепски».

– Прекрасно, сэр.

– Это довольно странно, учитывая, что у него такие сотрудники, как ты.

Лепски молча проглотил оскорбление.

– И что вы узнали у этой женщины, детектив второго класса Лепски?

После такого приема Лепски решил, что не скажет ни слова.

– Я только начал спрашивать, не знает ли она, где Лысый, как раздались выстрелы.

– И вы ничего не узнали?

Лепски переступил с ноги на ногу и промолчал. Ему не хотелось, чтобы потом его уличили во лжи.

– Убирайся отсюда, да поживей. Я подам рапорт о твоем поведении, Лепски. Вон!

Лепски, дрожа от бессильной ярости, спустился по ступенькам, проложил путь сквозь толпу, залез в кабину и несколько минут сидел, стараясь хоть немного успокоиться. Он уже завел мотор, когда к машине подошел оборванный мальчишка с длинными грязными волосами.

– Ты – Лепски? – спросил он.

– Да, Лепски. Чего тебе?

– Она сказала, что я получу от тебя доллар, если передам ее слова. – Мальчик прищурился. – У тебя есть доллар?

Пальцы Лепски забарабанили по рулю.

– Кто сказал?

– У тебя есть доллар?

– Ты что, принимаешь меня за нищего?

– Ты полицейский, не так ли? У полицейских никогда нет денег.

Лепски побагровел, но достал бумажник.

– У меня есть доллар, сукин ты сын! Что тебе велели передать?

Мальчик увидел в бумажнике деньги.

– Голди Уайт хочет поговорить с тобой. Дай доллар – и я скажу ее адрес.

– А с какой стати мне говорить с этой Голди, и кто она такая, черт побери?

Оборванец сунул грязный палец в правую ноздрю.

– Она – подруга Мей Ленгли. Даешь ты мне доллар или нет?

Лепски торопливо оглянулся на здание «Крабов и омаров». Лейси не показывался. Он вытащил из бумажника зелененькую бумажку.

– Где она?

– Давай доллар.

– Ты его получишь. Где она?

Мальчишка закончил с правой ноздрей и занялся левой.

– Папаша предупреждал меня не доверять полицейским. Давай доллар, или я ухожу.

Лепски с трудом подавил желание свернуть шею этому маленькому оборванцу. Он протянул доллар, но как только пальцы мальчугана коснулись купюры, рука детектива сжала его запястье.

– Где она? – прорычал Лепски.

– Туртл Кроул, 23-а, третий этаж.

Мальчишка вырвался и нырнул в толпу.

Лепски понятия не имел, где находится эта улица и есть ли она вообще. К тому же он заметил, что стоящие у подъезда полицейские подозрительно косятся в его сторону. Чтобы не дразнить зверя, Лепски отъехал на пару кварталов и, остановившись у фруктового лотка, спросил у продавца, где находится Туртл Кроул.

– Второй поворот налево, мистер, – ответили ему.

Втиснув автомобиль меж двух грузовиков, стоявших у тротуара, Лепски пошел по узкой улочке, вглядываясь в номера домов. Дойдя до 23-а, он вошел в подъезд, пахнущий вкусной едой и дорогими духами. Поднимаясь по ступенькам, он решил, что этот квартал отдан проституткам и наверняка находится под защитой полиции.

На третьем этаже Лепски без труда определил нужную дверь. На прикрепленной к ней табличке он прочел: «Голди Уайт. Часы работы: 11.00 – 13.00 и 20.00 – 23.00».

– Ну и ну, – пробормотал детектив, нажимая на кнопку звонка.

Дверь распахнулась, и на пороге появился высокий худощавый мужчина в элегантном кремовом костюме, бледно-голубой рубашке и темном галстуке, с бегающими глазками под редеющими черными крашеными волосами, выглядевший, как процветающий сутенер.

Увидев Лепски, мужчина улыбнулся.

– Заходите, мистер. Голди надеялась, что вы заглянете к нам. Я – Джек Томас, управляющий ее делами.

– Где она? – От одного вида сутенера у Лепски поднималось кровяное давление, а сегодня, после разговора с Лейси, оно приблизилось к критическому уровню.

– Она сейчас придет, – беззаботно ответил Томас, не замечая настроения детектива. – Присядьте. Что вы будете пить?

Пальцы Лепски сжались в кулаки.

– Где она?

– Не хотите? – Томас опустился в кресло. – Ну разумеется… вы же при исполнении. Садитесь, мистер Лепски. Она хотела, чтобы я поговорил с вами. Я…

– Встать! – взревел Лепски. – Ни один паршивый альфонс не сидит, когда я стою!

Томас, побледнев как полотно, в мгновение ока выпорхнул из кресла и отпрянул в сторону.

– Тащи свою шлюху, – прорычал Лепски, – и выметайся отсюда. Меня тошнит от одного твоего вида.