Морган ходила позади них, ее четыре руки без устали посылали атакующие заклинания в сторону орды гулей. Страшилище билось в рядах защитников города, практически в одиночку отражая самые яростные атаки. Оно сильно пострадало в поединке с Грантом, и теперь гулям удавалось наносить ему урон при каждой стычке, так что было неясно, сколько оно еще продержится.
Он был готов поклясться, что черный маг предала их, но тут в памяти возникла картина Морган и Джерри, наносящих удар в спину Торну. Дальше — больше: безумный глаз Торна в нескольких дюймах от его лица, неудержимый поток маны… Оторванная рука, должно быть, принадлежит Торну… Джейсон тут же спрятал ее в свою сумку.
— Пей! — ему в руки сунули несколько флаконов, и он увидел настойчивые и решительные глаза Элизы. Джерри и Грант оставили их, присоединившись к линии обороны.
— Поторопись! — подтолкнула его Элиза. — Нам срочно нужна твоя помощь!
— Умеет она не называть вещи своими именами! — рявкнул Сесил прямо над ухом. — Если ты сейчас же не встанешь, нам — крышка!!!
Джейсон принялся осушать флаконы, голова прояснилась, тело начало оживать. Он попытался оценить положение.
Положение было плохим.
Даже очень.
Последние защитники были прижаты к стене крепости. Вся площадь перед ними была заполнена, как озеро — водой, сплошной толпой дикой нежити. Торн умер, но дело его продолжала нежить. Единственным облегчением ситуации было то, что многие гули еще гонялись за остатками темной маны, летавшими над рынком.
Он попытался подняться на ноги, но ноги не слушались.
Элиза подхватила его, напрягая все силы, чтобы не упасть под тяжестью его тела.
Мир снова качнулся, прежде чем встать на место. С маной вышел перебор, и даже Элизины зелья с трудом возвращали его к норме. Джейсон старался взять себя в руки, и наконец ему это более или менее удалось.
Первое, на что он обратил внимание, было изобилие костей и тел павших, устилавшее мостовую площади. Сначала он думал призвать новую партию скелетов, но спохватился: его подручные восстанут среди толпы врагов и сразу попадут в окружение. В лучшем случае, они на время отвлекут противника.
Джейсон смотрел на тела павших. Они были мертвы, но и в смерти могли еще послужить общему делу.
Но он колебался. Он знал, что нужно делать, но его решение лишит людей племени возможности воссоединиться с братьями и сестрами в колодце маны. Их смерть будет окончательной, бесповоротной смертью. Влажные капли, упавшие на щеку, отвлекли его от этих мыслей: в нескольких шагах от него гуль рвал когтями тело бойца, кровь и клочья плоти летели во все стороны. Джейсон оставил сомнения.
Выбора не было: они проигрывали битву!..
Джейсон начал творить заклинание
Щупальца устремились к телам на площади, огибая скелеты гулей и впиваясь в трупы солдат племени. Бывшие граждане города открывали белесые глаза, лишенные малейших признаков сознания.
— Что ты делаешь? — Сесил с испугом смотрел, как тела мертвых начинают подниматься с земли. Даже продолжавшие воевать солдаты открыли рты, глядя, как их собратья встают и расходятся по площади среди толпы дикой нежити.
Джейсон не ответил: не было ни подходящих слов, ни времени на их поиск. Он обратился к Элизе:
— Еще… дай зелья маны…
Водный маг кивнула и полезла в сумку, откуда вытащила несколько емкостей и стала помогать ему, быстро открывая флаконы. Джейсон поспешно глотал ману.
Гули тем временем продолжали штурм, не обращая никакого внимания на перемещавшиеся между ними мертвые тела. Морган билась не покладая четырех рук. Один из скелетов разорвал горло солдату, Морган выхватила солдата из толчеи схватки и с недюжинной силой отбросила его в тыл передовой линии. Затем она вызвала кольцо темной энергии, которое ударило в наступавших, и сбила с ног их первые ряды, давая бойцам первой линии небольшую передышку.
Джейсон решил, что больше ждать невозможно.
— Приготовьтесь прятаться! — крикнул он. Сесил сначала смотрел с недоумением, потом что-то щелкнуло у него в голове, и он заорал:
— Ложись! Все на землю!
Джейсон начал заклинание
Но Джейсон сжал зубы и продолжил заклинание. Энергия, скопившаяся на руках, достигла критической массы и поглотила остатки маны.
— Простите меня… — прошептал он и завершил заклинание.