Доминион. История об одной революционной идее, полностью изменившей западное мировоззрение

Эти слова заставляли вспомнить, разумеется, речи Мартина Лютера Кинга. На акциях, прокатившихся по Америке в первый год президентства Трампа, протестующие против мизогинии не раз вспоминали имя и пример великого баптистского проповедника. Однако христианство, бывшее для Кинга источником всех тех ценностей, за которые он боролся, в 2017 г. многим казалось частью проблемы. Значительная часть евангельских христиан поддержала Трампа. Их раздражали феномены, которые представлялись им не просто чуждыми Библии, но прямо противоречащими Божьему замыслу – аборты, гомосексуальные браки, права трансгендерных людей, – и они пошли за человеком, который, несмотря на все истории с «кисками» и порнозвёздами, без зазрения совести объявил себя защитником христианских ценностей. Неудивительно, что к обвинениям в фанатизме, и прежде звучавшим в адрес евангельских христиан со стороны борцов за прогресс, добавились обвинения в лицемерии. Многие феминистки сочли, что Америка может превратиться в мизогинную теократию. Через три месяца после марша женщин этот страх нашёл отражение в новом сериале. Действие «Рассказа служанки» происходит в стране, превратившейся в гротескное подобие Новой Англии XVII столетия. Телепроект, основанный на антиутопии канадской писательницы Маргарет Этвуд, стал для противников Трампа источником нового и эффектного визуального языка протеста. Белые чепчики и красные балахоны в сериале являются униформой «служанок» – женщин, способных производить потомство и из-за этого ставших в обществе массового бесплодия жертвами легализованного сексуального насилия. Персонажи, поддерживающие эту практику, ссылаются на эпизод из Библии. Получилась жестокая и мрачная пародия на евангельских христиан. «Рассказ служанки» вышел не столько пророческим, сколько сатирическим. Он изображает Америку времён Трампа как общество, расколовшееся надвое: на консерваторов и либералов, на реакционеров и сторонников прогресса, на бездушных проповедников и благородных врагов патриархата.

Но разделение, доведённое в «Рассказе служанки» до сатирической крайности, в действительности является крайне древним. Его породила не специфика политической жизни США XXI в., а христианская традиция. «Благословен плод» [1037]. Христиане всегда ощущали противоречие между требованиями традиции и претензиями прогресса, между почтением к авторитету и стремлением к реформации, между буквой и духом закона. И в этом смысле в XXI в. никакого радикального разрыва с прошлым не произошло. Мысль о том, что великие битвы американской «культурной войны» ведутся между христианами и теми, кто освободился от христианства, была мифом, в распространении которого были заинтересованы обе стороны. Но менее мифической она от этого не становилась. В реальности и евангельские христиане, и борцы за прогресс были порождением одной и той же системы идей. Противники абортов были наследниками Макрины, которая спасала младенцев, оказавшихся на мусорных свалках Каппадокии, а сторонники исходили из глубоко христианского представления о том, что тело каждой женщины принадлежит ей самой, и каждому мужчине надлежит это уважать. На активистов, выступавших за то, чтобы гомосексуалам было позволено заключать законные браки, повлияла в конечном счёте церковная проповедь единобрачия и супружеской верности, а на их горячих оппонентов – библейские стихи, прямо осуждающие мужчин, спящих с мужчинами. Неудивительно, что появление отдельных туалетов для трансгендерных людей многими было воспринято как оскорбление Господа Бога, который «мужчину и женщину сотворил» [1038], но отказ от доброжелательного отношения к гонимым был бы оскорблением основ учения Христа. В такой стране, как США, где христианские идеи пустили глубокие корни, избежать их влияния не могли даже те, кому казалось, что у них это уже получилось. Американские культурные войны были не столько войнами против христианства, сколько гражданской войной между двумя христианскими сторонами.