Домовой

какая-то чертовщина, либо Скраббл променял свою ночную смену на «Ночную

смену» Стивена Кинга – сидя на служебном унитазе. Второе показалось шерифу

куда более вероятным. Он сердито сплюнул себе под ноги и принялся за дело.

Каллахан осторожно вытащил из нижней части рамы крупные осколки, затем

постлал куртку и, буркнув «джеронимо», нырнул в стеклянную прорубь морским

котиком. Нет, не спецназовцем по-нашему, а лаптевским моржом.

2

Внутри темень была хоть глаз не отрывай, а тут ещё фонарик замигал и вовсе погас.

Это уже, вне сомнений, была сущая чертовщина, а значит, дальше с шерифом должно

было произойти нечто ужасное. Решив не испытывать судьбу, он нащупал

выключатель, стукнул по нему кулаком и – зажмурился. Но не от колкого света, нет.

Он наконец увидал мистера и миссис Пиккенс, да в таком количестве, что зарябило в

глазах.

С портретов, которыми были увешаны все четыре стены, на него смотрели хозяева

дома, выполненные в самых разных позициях и антуражах. Вот миссис Пиккенс в

седле, вот миссис Пиккенс в наготе, вот мистер Пиккенс в маргаритках, вот мистер

Пиккенс в нирване, вот мистер Пиккенс в миссис Пиккенс, а вот миссис Пиккенс в. .

Шериф опять зажмурился. Не сделай он этого, у него бы точно случился

эпилептический приступ от всего этого многообразия одной и того же. Жуткий

оптический эффект усугублялся тем, что стены гостиной – а наш герой находился

именно в ней – были выкрашены в розовый цвет, до того едкий, что им можно

пытать дальтоников. Возвышенные натуры, что с них взять.

Каллахан кое-как совладал с собою и только сейчас заметил, что в комнате был

подозрительный беспорядок: домашняя утварь валялась на полу, словно бы здесь

приключилась жестокая драка. Не теряя ни минуты, он отправился на дальнейшие

розыски.

Как выяснилось, всё это время миссис Пиккенс находилась на кухне. Прислонясь к

стене, она сидела на полу в чём мать родила – и кое-чего, что мать родила, у неё

совсем не было, а именно головы. В ногах у трупа валялась двустволка со

спущенными курками.

«Немаловероятно, жертва решила сама себе сделать страйк-аут», – подавив позыв к

рвоте, профессионально подумал шериф, большой любитель не только бейсбола, но

и «Друзей»2. Только не спрашивайте, что значит страйк-аут, я и сам в бейсболе ни

хита не понимаю. Но мы отвлеклись.

В версии о самоубийстве Каллахан мигом усомнился, так как подметил кое-что

странное. На кухне был страшный погром, будто бы перед тем, как уйти из жизни,

миссис Пиккенс с кем-то люто повоевала. В пользу этого говорили и

многочисленные синяки со ссадинами и кровавыми подтёками по всему её белому

телу.

Была и ещё одна странность. После того как жертва угомонилась навсегда, кто-то

кощунственно размалевал её зелёной краской – такой же ядовитой, как на стенах в

розовой гостиной и здесь, на голубой кухне. Вы спросите, почему она сама не могла

этого сделать перед смертью? Очень просто: некоторые особенно грубые мазки

соскальзывали с тела на стену и пол – и, судя по их расположению, после этого оно

оставалось неподвижным.

Каллахан сразу догадался, кто мог совершить такое злодейство – в доме жили лишь

двое. Нужно было как можно скорее найти подозреваемого, и он двинулся дальше.

2 «Друзья» – американский комедийный сериал, выходивший с 1994 по 2004 год.

Немаловероятно (в оригинале supposably) – слово, которое употреблял Джо

Триббиани, один из героев сериала.

3

По пути, разумеется, наш герой не забыл достать свой шестизарядный Смит-Вессон,

которым в случае чего можно уложить добрую дюжину злобных мистеров

Пиккенсов – одну половину пулями, а другую с размаху.

Когда он поднимался на второй этаж, наверху где-то совсем рядом что-то глухо

стукнулось об пол, а потом по лестнице, ведущей на чердак, простучали дробные

шажки. Ни дать ни взять пробежал озорной ребёнок.

Будучи человеком степенным, шериф не бросился сломя голову вдогонку. Вместо

этого он медленно поднялся на второй этаж и зажёг свет в коридоре. Он пошёл было

дальше, но остановился.

Через распахнутую дверь Каллахан наконец увидел мистера Пиккенса – в

супружеской спальне с сиреневым ложем на оранжевом фоне. Хозяин дома лежал на

разобранной постели в чём мать родила, прикованный пушистыми наручниками к

кроватной спинке, – и хвала небесам, всё, что мать родила, было по-прежнему при

нём.

Шериф позвал мистера Пиккенса, но тот не откликнулся. Тогда он поразмыслил, как

разумней поступить, и пришёл к резонному выводу, что прежде всего будет лучше

проверить несчастного пленника и, если понадобится, оказать ему первую помощь.

Всё равно таинственному беглецу никуда не деться: чердак, на который он удрал, —

без окон, а лестница, по которой оттуда можно спуститься, – под метким глазом

Каллахана и дулом его верного друга.

Включив в спальне свет, он первым делом заметил на полу брошенную малярную

кисть и опрокинутую банку с пролившейся зелёной краской. Вслед за этим стало

понятно, что никакая помощь мистеру Пиккенсу уже не понадобится: кто-то стянул

его горло гибкой проволокой и завязал её – вот уж действительно – смертельным

узлом.

После того как жертва умолкла навечно, злодей принялся глумиться над телом —