Домовой

читала, но совершенно не понимала, о чём. Наконец она сунула книжку под матрас,

погасила ночник и, закрыв глаза, устало вздохнула.

Её разбудил какой-то стук. Едва она пришла в себя, сердце у неё ёкнуло от страха:

неужели домовой снова вернулся? Нет, это кто-то осторожно постучался в её дверь, и

кажется, она знает, кто.

– Войдите.

Миша зашёл и тихонько закрыл за собой дверь.

– Можно я сегодня опять буду спать с тобой?

– Что, он вернулся? – быстро спросила Лиза и даже приподнялась на постели.

– Нет, но мне страшно.

Случись такое раньше, она отправила бы его назад, несмотря ни на какие уговоры.

Но теперь ей и самой сделалось не по себе – когда вокруг было темно и мысли о

домовом вновь заворошились в её голове.

– Ох, и трус же ты. Так и быть, ложись, – она отодвинулась от стены.

Но Миша не лёг, надул щёки и наморщил лоб.

– Что ещё?

– Я забыл своё одеяло. Можно я посплю под твоим?

– Ну ты и хитрюга. Можно.

Мальчик взлез на своё место и юркнул под одеяло.

– Только ко мне не прилипать и не брыкаться. Ясно?

46

– Ясно.

Ещё вчера Лиза думала, до чего же это паршиво – спать в одной постели с братом.

Сегодня эта мысль не казалась ей такой уж скверной. Не всю же жизнь домовой

будет пугать их, а значит, и её совместные ночи с Мишей лишь временная мера.

Когда-нибудь это, конечно, кончится, но сейчас пусть он посапывает рядышком – от

этого как-то спокойней. И за себя, и за него.

Она уже начала погружаться в сон, как вдруг шёпот мальчика вытянул её назад в

реальность.

– Всё-таки классно мы ему сделали с пирогом, да?

– Классно.

– У него была такая рожа, я думал, он взорвётся.

– Ага, я даже хотела отойти подальше, чтоб не запачкаться.

Дети рассыпались тихим смехом.

– Всё, спим.

– Ну да.

Лиза опять проснулась – на этот раз оттого, что кто-то возился в её шкафу и

шуршал пакетами с вещами. Сперва она подумала, что это Генерал, но потом

сообразила, что кот остался где-то внизу, а дверь в её комнату заперта и войти он

никак не мог.

Страх ледяной волной окатил её лодыжки. Она попыталась успокоить себя, что это,

наверное, мама встала и что-нибудь ищет в её комнате. Глупая мысль – но всё, что

умнее, не было лучше. Набравшись смелости, Лиза разлепила глаза, но никого не

увидела. И шкаф оказался закрыт. Между тем возня в нём продолжалась.

Дрожащей рукой она взяла одеяло и медленно накрылась им с головой. Неловко

двинувшись, она пихнула Мишу локтем в спину, и он сонно чмокнул губами.

– Занято! Занято! Придите потом! А. . Чего. .

– Тише ты, – шикнула сестра и закрыла ему рот рукой.

Возня сразу же прекратилась. Лиза уже подумала, что домовой ушёл, как вдруг шкаф

затрясся, загремел и загудел, словно был живой и очень недовольный.

– Землетрясение! Надо разбудить маму! Бежим! – выпалил мальчик,

освободившись от пальцев сестры.

– Да заткнись ты, – она снова зажала ему рот. – Это не землетрясение. Это он. Он

вернулся.

47

Шкаф затрясся ещё сильнее, как будто не переносил людские голоса всеми своими

дверцами и полками.

– Вы. . вы не туда попали. . уходите отсюда. . или я вызову полицию.

На сей раз трюк не сработал – быть может, потому что девочка не сказала это, а

пропищала, задыхаясь от ужаса. Тем временем шкаф всё гремел, и было такое

чувство, что он вот-вот взорвётся от злобы. Лиза обняла брата одной рукой, второй

по-прежнему закрывая ему рот, зажмурилась и приготовилась к худшему.

И тут всё стихло, лишь дети прерывисто пыхтели под одеялом. Девочка в мыслях

стала отчаянно просить бога, чтобы на этом всё кончилось, чтобы домовой ушёл и

больше не появлялся, хотя бы этой ночью. Но бог не откликнулся: по полу застучали

медленные шажки – от шкафа к кровати.

Домовой подошёл к ним, и от чувства присутствия потустороннего существа на Лизу

накатила новая волна жуткого холода, от которого даже кожа её покрылась

мурашками. В следующий миг её руку пронзила жгучая боль – это Миша впился

зубами в ребро её ладони, чтобы не закричать. Как ни было больно, она терпела,

закрывала собой брата и старалась не думать о том, что будет дальше.

Загадочный гость немного постоял возле кровати, затем развернулся на месте и

засеменил в другой конец комнаты. Разбежавшись, он оттолкнулся от пола и

заскочил на стол. Теперь шажки стучали по его деревянной крышке – туда-сюда,

туда-сюда.

Вот открылся ноутбук, поскрипели клавиши, а затем он захлопнулся. Зашумели

цветные карандаши в стакане, один выпал и, прокатившись по столу, стукнулся об

пол. Раскрылась книжка, пошелестела страницами и со шлепком закрылась.

– Привет. Меня зовут Митя. А как твоё имя? – вдруг сказал кто-то неживым, каким-

то механическим голосом.

Девочка поняла: это кролик, которого ей подарил Олег Ильич и который говорит,

когда на него надавишь. От этой догадки легче ей ничуть не сделалось.

– Ты любишь играть? Я очень люблю играть. Нажми на меня ещё раз, и я. .

Тут раздался страшный хруст, и Митя замолк. Мгновение было тихо, а потом треснул

разрываемый плюш – Митя замолк навсегда. Что-то лёгкое упало на одеяло, и дети

сильнее прижались друг к дружке, хотя ещё секунду назад казалось: куда уж

сильнее?

Они лежали, вцепившись один в другую – и наоборот. Между тем домовой больше