Домовой

Девочка поспешила на кухню, и мальчик – хвостиком – за нею. Сейчас для Лизы не

было ничего важнее собственной стряпни, однако она мигом вылетела у неё из

38

головы, когда в нижнем шкафчике – где хранилась кошачья еда – кто-то

закопошился. Сердце её сжалось от страха, и ей опять мучительно захотелось

броситься вон из дома. Словно почувствовав это, брат взял сестру за руку, и это

придало ей храбрости.

Не выпуская его горячей ладошки, девочка сняла с крючка половник и легонько

стукнула им по шкафчику. Возня внутри тут же прекратилась. Она выждала немного,

открыла дверцу – и вдруг из упаковок с кормом выскочил Генерал. Страшно

выпучив глаза, он пулей вылетел из кухни, спасаясь от возможной взбучки за свою

выходку.

Лиза смахнула со лба испарину, а потом подпрыгнула на месте, вытаращив глаза

точь-в-точь как Генерал. На сей раз её напугал пронзительный звон духовки, которая

столь безжалостным образом сообщила, что пирог готов.

– Ну блин, этот пирог меня саму доведёт, – сказала Лиза, переведя дух.

– А чего ты испугалась? Это всего лишь духовка, – с ухмылочкой вставил Миша,

решив отомстить сестре за страшную мелодию.

– Сказала бы, да боюсь, надуешь в штаны от страха. Неси слабительное, будем

заправлять. Нет, пойдём вместе.

Когда пирог подостыл, девочка сунула иголку в пузырёк и, оттянув серый поршень,

наполнила шприц прозрачной жидкостью. Осторожно протыкая твёрдую корочку,

она стала понемногу вводить лекарство в пирог с разных сторон. Мальчик наблюдал

за процедурой с живейшим интересом и не без голодной грусти в глазах.

– А может, оставим маленький кусочек без слабительного? Я бы хотел попробовать,

что у нас получилось.

– Нет, мы же не знаем, какой кусок достанется вонючке. Заправим весь.

– Ну да. .

И вот шприц опустел. Недолго думая девочка снова наполнила его.

– Но мы же обещали: пятнадцать капель.

– Четырнадцать, балбес. Ну и что? Мне ты тоже обещал не брать мою кружку.

– Я думал, ты не заметишь.

– А я думаю, вонючка заметит.

Повторная операция прошла не хуже, чем первая. И значит, ничто не мешало

провести её ещё разок. Когда пятая операция была с блеском завершена, Лиза

осмотрела пирог со всех сторон и осталась довольна: никаких подозрений, по

крайней мере внешне, он не вызывал. Доктор перевела строгий взгляд с

целёхонького пациента на грызущего ноготь ассистента.

39

– Так, теперь слушай внимательно и делай только то, что я тебе скажу.

***

– Кстати, Олег Ильич, сегодня тебя ждёт приятный сюрприз, – сказала мама,

провожая гостя к накрытому столу.

– Это хорошо, это я люблю! Как же я сегодня измотался, – мужчина крякнул

подбитым селезнем и приземлился на стул. – Приятный сюрприз это штука такая, с

изюмом и без косточки. Что за сюрприз?

– Он от детей. Сейчас узнаешь.

– Хорошо, хе-хе, – Олег Ильич ёрзнул, словно сел на косточку, и приготовился.

– Миша, Лиза, вносите сюрприз!

По торжественной команде дети прошествовали в гостиную. Лиза несла пирог в

тазу. . извините – на расписном блюде, которое гость подарил маме, а Миша сестре

помогал, пальцами придерживая подношение снизу.

– Олег Ильич, вчера мы себя плохо вели и хотим попросить у вас прощения.

Простите нас. Это вам, – девочка поставила пирог на стол. – Мы сами сделали.

Надеемся, вам понравится.

– Да! Мы старались! – мальчик чуть-чуть повернул блюдо, чтобы было покрасивей.

– Ай, спасибочки! – мужчина в один миг порозовел и заулыбался. – Это и правда

всем сюрпризам сюрприз, не ожидал! А ещё говорят, молодёжь бесстыжая пошла.

Молодцы, ай, молодцы!

– Чего же мы ждём? – мама вся светилась от радости. – Давайте я налью чаю и

попробуем уже вашу стряпню.

– А тут и без пробы всё ясно, – Олег Ильич пошевелил волосатыми ноздрями над

пирогом. – Выглядит вкусно, а пахнет ещё лучше. Блеск!

Первый кусок предназначался, конечно, гостю. Не успела мама положить пирога

детям, а Олег Ильич уже проглотил свою порцию.

– Корочка хрустит как надо, но внутри сыренько, сыренько. Не пропёкся, подлец! —

заметил он с видом знатока. – Но это ничего, вы начинающие, и так сойдёт. Моя

оценка: пять с плюсом! – он пододвинул тарелку к маме для добавки. – Пожалуй,

съем-ка ещё. Сегодня весь день во рту ни крошки не держал, я так проголодался, что

кита употреблю, с хвостом и плавниками.

Мама положила ему ещё кусок, а затем и себе. Она хотела уже попробовать пирог, как

вдруг Лиза наступила ей на ногу под столом и подала глазами знак, чтобы она этого

делала. Мама заглянула в тарелку дочери, потом сына – они к своим кускам даже не

притронулись – и отложила вилку. Между тем гость уже расправился с добавкой и

опять подставил тарелку – ещё.

40

– Вредно столько сладкого на ночь, – мама отодвинула пирог подальше. – Давай я

лучше тебе лапши налью. Там курица, знаешь, какая? Обо всех китах забудешь!

– А давай, разбавлю жиденьким!

Через мгновение перед Олегом Ильичом возникла тарелка дымящегося супа. Он в

предвкушении потёр ладони, сказал: «Ну что же, начнём», – и началось!

Много ли может сказать человек, пока ест суп? Немало. Но ещё больше он может

сказать, пока ест суп, потом ещё один, затем свиную отбивную с тушёными овощами,

а после этого похлёбывает горячий чай, потея и отдуваясь.