Дон Кихот

Дон Кихот, в свою очередь, взглянул на противника, но тот уже опустил забрало так, что наш рыцарь не мог разглядеть его лица. Видно было только, что незнакомец — человек коренастый, не очень высокого роста. Поверх доспехов на нем была накинута епанча, сотканная, казалось, из нитей чистого золота и усеянная множеством маленьких сверкающих зеркалец в форме полулун, что придавало наряду чрезвычайно изящный и пышный вид. На его шлеме развевалось множество зеленых, желтых и белых перьев; его огромное копье стояло у дерева.

Дон Кихот рассмотрел все это внимательно и решил, что его противник должен обладать огромной силой. Однако это нисколько не устрашило его; напротив, он непринужденно и смело обратился к рыцарю Леса и сказал:

— Если воинственный пыл, сеньор рыцарь, не умалил вашей любезности, то прошу вас — поднимите забрало и позвольте мне убедиться, что ваше лицо дышит такой же отвагой, как и весь ваш облик.

— Чем бы ни окончился наш бой, сеньор рыцарь, — ответил рыцарь Леса, — вашей победой или поражением, у вас будет достаточно времени, чтобы рассмотреть меня. Но сейчас я не могу удовлетворить ваше желание: мне кажется, что я нанесу явную обиду прекрасной Касильдее Вандальской, если буду тратить время на то, чтобы поднимать забрало. Мое дело — немедленно заставить вас признать ее превосходство над всеми дамами.

— Во всяком случае, — возразил наш рыцарь, — вы обязаны мне сказать, действительно ли я, Дон Кихот Ламанчский, тот рыцарь, которого вы, по вашим словам, победили.

— На это я вам отвечу, — сказал рыцарь Леса, — что вы похожи на побежденного мною рыцаря, как одно яйцо похоже на другое. Но так как вы утверждаете, что вас, рыцаря Дон Кихота Ламанчского, преследуют злые волшебники, то я не берусь утверждать, что вы и он одно и то же лицо.

— Этого мне довольно, чтобы убедиться в вашем заблуждении, — сказал Дон Кихот, — но оно рассеется, как только нам приведут наших коней; с помощью божьей, моей дамы и моего меча, мне понадобится меньше времени, чтобы увидеть ваше лицо, чем понадобилось бы вам, чтобы поднять забрало. Тогда вы убедитесь, что я — не тот побежденный вами рыцарь, за которого вы меня принимаете.

На этом разговор и кончился. Они вскочили на коней, и Дон Кихот повернул Росинанта, чтобы как следует разогнать лошадь при нападении на противника; то же сделал и рыцарь Леса. Но не успел Дон Кихот отъехать на двадцать шагов, как рыцарь Леса закричал ему:

— Помните же, сеньор рыцарь, наш уговор: побежденный отдаст себя во власть победителя.

— Помню, — отвечал Дон Кихот, — но при этом победитель не может приказать и повелеть побежденному ничего такого, что противоречило бы правилам рыцарства.

— Разумеется, — сказал рыцарь Леса.

В это время Дон Кихот случайно взглянул на необычайный нос оруженосца и был поражен его размерами и цветом не менее, чем Санчо. Он решил, что это какое-то чудовище из тех, что описываются в сказках, или новая порода человека, еще нигде не встречавшаяся. Санчо же, увидев, что Дон Кихот отъехал в сторону, не пожелал оставаться наедине с носачом, боясь, как бы тот не завязал с ним драки. Поэтому он вприпрыжку побежал за своим господином. Когда же Дон Кихоту пришло время повернуть Росинанта обратно и броситься на своего противника, Санчо воскликнул:

— Умоляю вас, ваша милость, прежде чем вы устремитесь навстречу врагу, помогите мне взобраться на этот дуб. Оттуда мне будет удобнее наблюдать за вашим поединком с этим рыцарем.

— Вернее сказать, Санчо, — ответил Дон Кихот, — ты хочешь взобраться повыше на подмостки, чтобы в полной безопасности смотреть на бой быков.

— Скажу вам правду, — ответил Санчо, — чудовищный нос этого оруженосца внушает мне такой ужас, что я не решаюсь оставаться с ним наедине.

— Да, нос у него такой, — сказал Дон Кихот, — что, не будь я Дон Кихотом, я бы тоже испугался. Ну, что же, иди сюда, я помогу тебе взобраться на дерево.

Пока Дон Кихот подсаживал своего оруженосца на дуб, рыцарь Леса отъехал на положенное расстояние. Думая, что Дон Кихот готов к битве, он повернул своего коня и поскакал навстречу противнику. Увидя, однако, что Дон Кихот подсаживает Санчо на дерево, он натянул поводья и остановился на полпути. Но Дон Кихоту показалось, что противник уже наскакивает на него. Поэтому он так яростно вонзил шпоры в тощие бока Росинанта, что конь в первый раз в жизни пустился вскачь. При виде мчавшегося на него Дон Кихота рыцарь Леса начал изо всех сил шпорить свою лошадь, которая была ничем не лучше Росинанта.

Однако лошадь заупрямилась и не хотела двинуться с места; а пока он расправлялся с упрямым животным, Дон Кихот налетел на него с такой стремительностью, что бедный рыцарь не успел даже взять копье наперевес. Он получил могучий удар в грудь, перелетел через круп лошади и так грохнулся оземь, что не мог более пошевелить ни рукой, ни ногой, словно убитый насмерть.