Don't cry mercy (СИ)

Он подходит к Дереку и берёт его лицо в свои ладони, чуть хлопает по щеке, пытаясь привести в чувство. На него тут же открываются мутные, полные боли и страха, бледно-зелёные глаза. Стайлз стискивает зубы и, отпуская, слегка треплет оборотня по голове.

Всё будет в порядке…

В его планы совершенно не входит убивать этого волка. Возможно, «чуть» помучить, выторговать в обмен на его тушку нужную информацию, слегка выместить личную злость за предательство, но уж никак не убивать.

Возможно, также сделать его своим поставщиком тёмной питательной боли на некоторое время… Но нет.

Не убивать.

— Этот идиот… Его зовут Гарольд. Не злись на него. — Мальчишка уходит в один из углов комнаты и со скрипом откручивает какие-то краны. Появляется звук льющейся воды. — Когда ему было двенадцать, всю его семью вырезала взбесившаяся в полнолуние стая оборотней… Через шесть лет он вырезал их. А вообще, интересный малый. Хорошо знает травы, великолепно дерётся и в пытках тоже… Довольно неплох, как ты успел заметить.

Стайлз делает воду попрохладней и напор послабее. Ловит себя на том, что не хочет делать Дереку больно, и резко откручивает кран, пуская струю почти на полную мощность.

Он, конечно, играет роль добрячка сегодня, но не настолько…

— Я сейчас опущу тебя… Надеюсь, хватит ума не предпринимать попыток к бегству. — Механизм над головой начинает тихо жужжать и волк слегка стонет, чувствует, как стопы, наконец, касаются пола, снимая с рук такую большую нагрузку. — Я собираюсь смыть аконит, так что постарайся не орать слишком сильно, Дер-Дер… — Он тихо подходит сзади и приближает губы к уху, опаляя дыханием. — Ты же большой мальчик.

Оборотень выгибается, когда струя воды ударяет прямо по открытым мышцам между лопаток. Он тихо скулит сквозь сжатые зубы и пытается устоять на подгибающихся ногах, чтобы снова не повиснуть и не принести ещё порцию боли в руки.

— А, вообще, зачем я пришёл-то… Мне нужно, чтобы ты рассказал о нынешнем положении стаи. Два года всё-таки прошло… Может, вы ещё кого не захотели спасать, кинув загибаться в одиночестве, — он говорит громче, чтобы волк слышал его сквозь шум воды. Направляет шланг на плечи, а не на открытую плоть, всё-таки смилостивившись над пленником. Тот облегчённо выдыхает, расслабленно опустив голову. Натыкается взглядом на багряную воду, утекающую в водосток, и зажмуривается.

— И ещё кое-что… По поводу Гара. Я убью его как только перестану в нём нуждаться, так что не беспокойся, Дер-Дер, он за всё заплатит…

Когда Стайлз замечает, что пострадавшая спина начинает затягиваться, он тут же выключает воду. Подмечает про себя, как жалко выглядит мокрый оборотень, стоя под единственной лампой посреди помещения.

Волосы насквозь влажные, а чёлка слегка опускается на лоб. Джинсы уже давно не синие, а тёмно-багровые. Они низко сидят на бёдрах и, облепив ноги мужчины, звучно стекают бледно-розовыми струйками на пол.

Лис смотрит на это всё и корчит лицо в отвращении. Не может поверить, что он когда-то мог полюбить кого-то настолько жалкого. Кого-то, кто как… Как…

Как жалкая предательская псина…

— Итак… — Он ставит стул перед Дереком и усаживается, закидывая ногу на ногу. — Что это всё я говорю, пришла твоя очередь…

Волк поднимает на него взгляд и прищуривается. Молчит.

Стайлз закатывает глаза.

— Ну же, Дер-Дер, мы оба и так знаем, что у тебя есть яйца, так что, может, ты не будешь мне ничего доказывать, а? — Оборотень в ответ лишь приподнимает бровь, заставляя мальчишку взбеситься. — Ладно, я хотел как лучше, но, видимо, не в этот раз…

Он поднимается так резко, что стул отъезжает немного назад, ужасающе скрипя по кафелю в воцарившейся тишине. Дерек дёргается, в желании отстранится, хотя Стайлз ещё даже не подошёл, но в то же время заставляет себя оставаться на месте. Бессмысленная храбрость…

Стайлз поднимает закатанные рукава чуть выше и похрустывает костяшками. Хищно облизывается, врезаясь глазами в голый торс оборотня. Тот в отвращение выгибает бровь, но Лис слышит как его сердце ускоряется. Еле удерживается, чтобы не закатить глаза. Наивный влюблённый придурок…

— На самом деле у меня к тебе только один вопрос… — Стайлз останавливается впритык к Дереку и медленно ведёт указательным пальцем от пуговицы чужих джинсов до диафрагмы. — Если я навещу нашего кудрявого крошку, то кому перейду дорогу — тебе или пушистику Скотти?

— Не смей трогать Айзека! — Волк резко продвигается вперёд и щёлкает вылезшими клыками прямо перед глазами мальчишки. Тот весело усмехается.

— Всё-таки тебе… Отлично. — Он делает пару шагов назад и засовывает руки в карманы. Наклоняет голову набок. — Итак, что у меня есть?.. Ты — альфа, Скотт тоже… И самое интересное даже не в том, как вы уживаетесь на одной территории, а в том кто у кого в стае. Если не считать Айзека, то… Эллисон точно со Скоттом, Ли…

— Нет. Эллисон мертва уже почти год как…

Стайлз застывает. Хмурится, моргает пару раз. Охотница… Его хорошая, храбрая, умная, прелестная подруга… Мертва.

У сердца колет болью, а затем взрывается яростью.