Дональд Трамп. Сражение за Белый Дом

Вернемся к Алексису де Токвилю и уточним характер его славы в стране, которую он описал с добросовестностью скорее этнографа, чем историка – не только политические институты, но и бытовые нравы. Его книгу в Америке больше изучают, исследуют, цитируют, сравнивают с современностью – в чем устарел, а в чем остался злободневен? – чем просто читают. Может быть, в России когда-нибудь отнесутся к этой книге, как к легкому и занимательному чтиву? Либо начнут ее штудировать и строить по описанной в ней модели демократию в собственной стране? Либо – хотя бы! – отталкиваясь от этой модели? Вряд ли все-таки. В период гласности она вышла и в России – и прошла почти незамеченной. Как и сама демократия, которая была объявлена «дерьмократией» и оказалась не ко двору. А жаль.

Очередную американскую книгу о Токвиле сочинил очень известный американский историк, автор известных трудов по американской истории Генри Стил Коммаджер. О его известности можно судить хотя бы по названию его новой книги: «Коммаджер о Токвиле», с предполагаемым знаком равенства между французом и американцем. Так можно сказать – «Троцкий о Сталине» или «Толстой о Шекспире» или «Набоков о Фрейде», но, к примеру, «Тарле о Наполеоне» не звучит, хоть Тарле и солидный, по советским стандартам, историк. Короче, пусть Коммаджер и не ровня Токвилю, но достаточно авторитетен и самоуверен, чтобы говорить о нем без пиетета, который вреден в любых отношениях, включая научные, пусть даже через голову двух почти столетий!

Коммаджер не оспаривает американское значение книги Токвиля как своего рода исторической иконы. Он, однако, полагает, что Токвиль лучше написал о политической системе, чем о нравах страны. В качестве отрицательного примера он берет главу «Как девушка становится супругой» с ее знаменитой первой фразой: «В Америке женщина, вступая в брак, безвозвратно теряет свою независимость», которая может сегодня послужить разве что красной тряпкой для феминисток с их бычьим общественным темпераментом и носорожьей нетерпимостью. Но, кстати, в той же главе, как и в предыдущей «Воспитание девочек в Соединенных Штатах», множество прелестных и точных наблюдений, которые наш анти-Токвиль в упор не видит!

«От молодой американки почти никогда не следует ожидать проявлений того девственного простодушия, подогреваемого пробуждением желаний, или же той наивной и чистосердечной непосредственности, которыми у европейки обычно сопровождается переход от детства к юности, Американская девушка, независимо от ее возраста, редко обнаруживает застенчивость и детское неведение. Как и европейской девушке, ей хочется нравиться, но она точно знает себе цену. И если она и не предается порокам, то по крайней мере в них осведомлена; она скорее нравственно чиста, чем интеллектуально невинна».

Конечно, неполные два столетия, прошедшие с тех пор, плюс сексуальная революция внесли значительные коррективы в эту характеристику, но никак не отменили ее полностью. Тем более сейчас – в том числе, с распространением СПИДа – мы наблюдаем сексуальную контрреволюцию и возвращение к прежним ценностям, осмеянным и освистанным всего несколько десятилетий назад.

Здесь, однако, любопытно, как оценивает американские сексуальные и матримониальные отношения представитель нации, чья нравственная фривольность стала притчей во языцех у других народов, объектом зависти и осуждения. Слово Токвилю:

«Я знаю, что подобное воспитание небезопасно; я не игнорирую также того факта, что оно предрасполагает к развитию способности суждения за счет воображения и делает женщин скорее благопристойными и холодными, чем нежными женами и любящими подругами мужчин. Если такое воспитание и способствует поддержанию общественного спокойствия и порядка, то личную жизнь оно часто и во многом лишает ее очарования. Однако это зло второстепенно, и нам следует смириться с ним, руководствуясь соображениями общего блага. Оказавшись в нынешней ситуации, мы не можем позволить себе такую роскошь, как выбор: нам необходимо демократическое воспитание, чтобы оградить женщину от тех опасностей, которыми грозят ей институты и нравы демократического общества».