Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта

Все это время Артем непосредственно руководил эвакуационными работами. В Донбассе скопилось неимоверное количество эшелонов с грузами и людьми, эвакуируемыми из Харькова и всей Донецкой республики. Станции были загружены, а двигаться эшелонам было фактически некуда — линии с центральными регионами России были уже фактически перерезаны немцами, а регионы восточнее ДКР представляли собой донскую вольницу, через которую ценные грузы можно было перемещать лишь под серьезным вооруженным контролем.

Эвакуировались целые заводы. 24 апреля правление Луганского паровозостроительного завода решило закрыть предприятие «в связи с вывозом с завода всех ценных, необходимых для производства материалов», а только что построенные паровозы были использованы для вывоза грузов. Артем лично выезжал на станцию Лиман с целью наведения там порядка, а 22 апреля отдал приказ грузить ценности в вагоны без бюрократических процедур, связанных с их учетом, — было уже не до того[999].

Нельзя точно оценить, сколько всего грузов стратегического назначения было эвакуировано усилиями Артема и членов правительства ДКР. Известно, к примеру, что с 12 апреля по 5 мая 1918 г. только через станцию Лыски со стороны ДКР проследовало 572 паровоза, 7134 груженых вагона, 2073 пассажирских и товарных вагонов, в общей сложности — примерно 116 млн кг грузов. Лишь за короткое время пребывания правительства ДКР в Луганске было вывезено 60 паровозов и более тысячи вагонов оборудования и сырья. Рабочие Луганского патронного завода отправили на восток более 200 вагонов латуни. Кроме того, эвакуации подлежали многие рабочие, члены семей бойцов Красной Армии и партийного актива. По приблизительным подсчетам, из Донбасса было эвакуировано до 35 тыс. человек. Сам Артем писал, что при отступлении на Царицын «почти сто паровозов, самых крупных, самых мощных, везли народное имущество колоссальной боевой ценности». В условиях полного разложения и бардака на железных дорогах эти цифры не могут не впечатлять[1000].

Неудивительно поэтому, что, зная об этих колоссальных усилиях местных советских властей, немцы так стремились поскорее перерезать железнодорожную линию на участке Миллерово — Чертково. Артем и Ворошилов сообщили в письме Ленину: «Эшелонами и ценными грузами забиты совершенно Зверево, Лихая, Царицын. Немцы и гайдамаки стремятся занять Чертково, хотят отрезать нас от Севера»[1001]. В день рождения Ленина, 22 апреля, на заседании всероссийского Совнаркома под непосредственным руководством именинника было обсуждено чрезвычайное сообщение, переданное Орджоникидзе об угрозе захвата немцами станции Чертково. В 11 часов вечера того же дня Ленин подписал срочную телеграмму следующего содержания: «Предложить Военному Комиссариату принять незамедлительно все зависящие от него меры для обороны восточной границы Харьковской губернии, особенно же станции Чертково, занять которую стремятся немцы и гайдамаки для перерыва железнодорожного сообщения с Ростовом. О деталях переговорить со Сталиным»[1002].

В результате армии Донецкой республики завязали серьезнейший бой с немцами на линии Родаково — Меловая. Этот бой во многих советских источниках назван чуть ли не первой крупной победой советских войск на Юге в годы Гражданской войны. Две немецкие дивизии были впервые во время австро — германского наступления не просто задержаны, но и отброшены назад. Бои длились в течение трех дней — с 24 по 26 апреля 1918 года. В результате контрудара армия Ворошилова захватила две немецкие артиллерийские батареи, 20 пулеметов и даже сбила 2 самолета. Тем самым немецкое наступление на Луганск было на короткое время остановлено[1003] (см. цветн. вкладку).

Как писал Антонов — Овсеенко, под Родаково «красноармейцы показали, что у них начинают отрастать “клыки”». «Этот эпизод уже предуказывал героев “царицынского сидения”», — считал главковерх[1004].

Но этот успех не помешал немцам продвинуться на основной линии своего наступления — станция Чертково была ими взята. Как пишет Какурин, «таким образом, красные силы Донецкого бассейна были отрезаны от прямых путей сообщения с Великороссией, а в их распоряжении для выхода из грозившего замкнуться перед ними кольца оставалась лишь железная дорога Лихая — Царицын и кружная магистраль Ростов — Тихорецкая— Великокняжеская — Царицын»[1005].

ОТ ДОНБАССА К ЦАРИЦЫНУ

У правительства и армейского руководства Донецкой республики не оставалось выбора, кроме как двигаться в направлении Царицына — «красного Вердена», как назвал его генерал Деникин. Идти предстояло через обширные степи Области Войска Донского — этой «казачьей Вандеи», как называл данный регион советский комдив Меликов[1006].

Телеграмма Ленина об обороне Донбасса