Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта

Причем если такая ситуация с местным управлением происходила в крупном Харькове, то что уж говорить о глубинке! Как отмечал в своих мемуарах генерал Лукомский, «немцы были хозяевами только по линиям железных дорог и в городах, занятых их гарнизонами». В глубинке же зачастую власти не было никакой. Как отмечал на I съезде КП(б)У делегат от Новомосковского уезда Екатеринославской губернии, оккупационные войска базировались лишь в крупных городах, а в деревню изредка наведывались немецкие реквизиторы продовольствия и карательные отряды. Вернувшийся к своим обязанностям директор Юзовского металлургического завода А. Свицын, оценивая ситуацию в оккупированном Донбассе, констатировал «отсутствие твердой власти на местах и индифферентность соответствующих военных властей»[1056].

Ну, а что же украинская власть? Ныне официальными украинскими историками навязывается легенда о том, что, мол, части УНР приходили в «освобождаемые» города чуть ли не раньше немцев. Можно найти следующие, абсолютно не соответствующие реальным фактам описания «взятия Харькова украинским полковником Петром Болбочаном» в 1918 году: «6 апреля 1918 года украинский флаг взвился над Харьковом — войска Болбочана вошли в город, став там гарнизоном. Жители Харькова радостно встречали украинцев — революционный террор порядком надоел населению». Или вот как описывают данное событие авторы вышедшего недавно в Киеве жизнеописания Болбочана: «6 апреля 1918 г. запорожцы победно вступили в Харьков»[1057].

Откуда черпают данные «факты» современные украинские историки, совершенно непонятно. Дата 6 апреля указывается в качестве дня вступления Болбочана в Харьков многими украинскими источниками, хотя достоверно известно, что и 6, и 7 апреля большевики во главе с Артемом пребывали в Харькове, проводили заседания Совета и контролировали город. Харьковская пресса подробно осветила вход оккупационных немецких войск в столицу ДКР 8 апреля. При этом ни одно го украинского военного с немцами не было! Можно было бы подумать, что на фоне нескольких немецких полков, вступивших в Харьков, журналисты «не заметили» украинцев. Однако корреспондент «Возрождения» удостоверился в этом, спросив лично у командующего оккупационными войсками. Вот как это описано: «В восьмом часу вечера генерал — лейтенант Клаузиус, представительный высокого роста мужчина, с загорелым лицом, в генеральском защитного цвета мундире с белым боевым орденом на шее и бантами орденских знаков на груди, в беседе с нашим сотрудником… сообщил, что поход этот совершают одни немцы, австрийцев и гайдамаков с ними нет, что с установлением свободного движения между Харьковом и Киевом оттуда прибудут представители Центральной Рады, причем он надеется, что это вопрос нескольких дней»[1058]. Так что сообщения украинских историков о том, что Болбочан якобы взял Харьков, как и многие другие описания событий Гражданской войны, — не более чем байка.

Петр Болбочан

Зафиксировали харьковские журналисты и точное время прибытия первого украинского подразделения, сообщив, что 9 апреля в 5 часов утра туда прибыла часть 2–го Запорожского полка во главе с Болбочаном. Причем в подавляющем большинстве именно в таком порядке и происходила оккупация городов Донецкой республики — сначала появлялись немцы или австрийцы, а дня через 2–3 подходили первые украинские части. Вот, к примеру, как житель Екатеринослава описывал прибытие украинцев в его город после прихода немцев: «А дня через два появились в городе какие — то странные люди в цветных широких шароварах, ярких кафтанах, разговаривавшие на ломаном русском языке, но делавшие вид, что русского языка совершенно не понимают… Потом пошел первый поезд на Харьков, и тогда только мы узнали, что Россия кончается за Харьковом — там, где начинается Белгород… Курск, Орел, Тула, Москва и Петербург остались за границей. И столицей нашей стал Киев»[1059].

Конечно, сказкой является и сообщение о «радостной встрече» Болбочана жителями Харькова. Хотя и нельзя сказать, что украинские военные были приняты в штыки. Судя по прессе, их встретили скорее с настороженным любопытством, без явных признаков вражды. При этом на протяжении всей оккупации у харьковцев не было абсолютно никаких иллюзий по поводу того, кто на самом деле управляет Харьковом и Украиной. На одном из первых заседаний Харьковской думы лидер меньшевиков Сан — Девдариани заявил, что «сейчас не найдется ни одного человека, преданного новым властям». Правда, один человек все — таки нашелся — единственным, кто публично выступил в защиту Центральной Рады на заседании Харьковской думы, был упоминавшийся выше писатель Гнат Хоткевич[1060].