Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. .)

У язычников не было представления о всеобщих и естественных правах человека. Древние республики представляли собой исключительную власть меньшинства над угнетенным большинством. Греки и римляне считали людьми в полном смысле слова только свободных, то есть свободнорожденных, богатых и независимых граждан, отказывая в этом праве чужестранцам, работникам, нищим и рабам. Они претендовали на естественное право воевать со всеми остальными народами независимо от расы, чтобы подчинить их своему правлению. Даже для Цицерона чужестранец и враг — синонимы. Варваров тысячами захватывали в плен во время войн (только в Иудейской войне было захвачено более 100.000 пленных) и продавали по цене лошадей. Кроме того, активная работорговля велась в районе Понта Эвксинского (Черного моря), в восточных провинциях, на африканском побережье и в Британии. Большая часть населения Римской империи прозябала в безнадежном положении рабов, их жизнь была немногим лучше жизни животных. Зло рабовладения было настолько тесно переплетено с частной и общественной жизнью языческого мира в целом, к нему относились настолько терпимо, а величайшие философы, например Аристотель, считали его настолько естественным и необходимым, что его упразднение казалось даже если и желательным, то совершенно невозможным.

Но христианство с самого начала устремилось к достижению этой цели. Оно не угрожало правам собственности, не совершало насилия, не было склонно к внезапным революциям. При тогдашних обстоятельствах это лишь ухудшило бы положение вещей. Но, используя свое моральное влияние, проповедуя божественное происхождение и изначальное единство всех людей, их общее искупление через Христа, обязанность братской любви и подлинную свободу духа, оно ставило рабов и хозяев в одинаковое положение зависимости от Бога и свободы в Боге, Отце, Искупителе и Судье всех. Оно наделяло внутренней свободой даже в условиях внешней неволи и также учило повиновению Богу и ради Бога в условиях внешней свободы. Эта моральная и религиозная свобода должна была в конечном итоге привести к личной и гражданской свободе человека. Христианство искупает не только душу, но и тело, и процесс рождения свыше приводит наконец к воскресению и прославлению всего естественного мира.

В рассматриваемый нами период, тем не менее, об упразднении рабства, за исключением отдельных случаев освобождения рабов, речь не шла, учитывая хотя бы громадное количество рабов. Мир еще не созрел для такого шага. Церковь, будучи гонимой, еще не имела влияния на весь механизм государственного и гражданского законодательства. Вместе с тем, тогда ее настолько волновали трансцендентные проблемы высшего мира, она настолько жаждала скорейшего возвращения Господа, что почти не заботилась о земной свободе и временном счастье. Поэтому Игнатий в своем послании к Поликарпу советует рабам служить с большим рвением во славу Бога, чтобы получить от Бога высшую свободу, и не пытаться освободиться с помощью своих верующих братьев, чтобы не оказаться рабами своих собственных прихотей. Отсюда мы видим, что рабы, в которых вера пробуждала чувство собственного достоинства и желание свободы, имели обыкновение освобождаться за счет церкви, то есть склонны были ценить земную свободу больше, чем духовную. Тертуллиан заявляет, что внешняя свобода не имеет значения, если душа не искуплена от рабства греха. «Как может мир, — говорит он, — сделать раба свободным? В мире все показное, нет ничего истинного. Ибо раб уже свободен, как приобретение Христово; и вольноотпущенный — раб Христа. Если ты считаешь свободу, которую может дать тебе этот мир, истинной, ты снова становишься рабом человека и теряешь свободу Христову, если считаешь ее рабством». Златоуст в IV веке первым из отцов церкви подробно рассмотрел проблему рабства в духе апостола Павла и порекомендовал, хотя и осторожно, постепенно освобождать рабов.