Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. .)

После этого вечного молчания Бог вступает в процесс эволюции или эманации, то есть последовательного порождения антитетических, однако дополняющих друг друга идей или принципов. Из Глубины эманируют тридцать эонов, пятнадцать пар, сизигий [908], в соответствии с законом полярности полов, в три этапа. Первое поколение носит название огдоады, второе — декады, третье — додекады. Эоны — это развертывающаяся сила и качества Божества. Они соответствуют «силам», dynameis,в системе Василида. Сначала Бог порождает мужской, творящий Мысль или Разум [909]и женскую, воспринимающую Истину ; от этих двоих рождаются Слово и Жизнь , от них (идеальный) Человек и (идеальная) Церковь . Здесь явно ощущается влияние четвертого евангелия, хотя термины используются не в том значении, которое вкладывал в них Иоанн. Первые две сизигии образуют священный Тетракт,корень всех вещей [910]. Разум (Нус) и Истина (Алетея) порождают десять эонов (пять пар); Слово и Жизнь — двенадцать (шесть пар). Наконец Разум, или Единородный, и Истина порождают небесного Христа и (женскую сущность) Святого Духа , тем самым дополняя количество эманации до тридцати. Вместе эоны составляют Плерому,полноту божественных сил, выражение, которое святой Павел относил к историческому Христу (Кол. 2:9). Все они по сути образуют жизнь Глубины, но их форма обусловлена Оросом, Пределом , ограничивающей силой Бога. Этот гений ограничения находится между Плеромой и Гистеремой вне ее, это организующая сила вселенной, обеспечивающая равновесие [911]. Если какая–либо сущность осмеливается нарушить свои установленные границы и проникнуть в скрытое бытие Бога иным способом, кроме как через откровение, ему угрожает опасность быть превращенным в ничто. Оросу приписываются две функции, негативная, посредством которой он ограничивает все сущности и удаляет от них чуждые элементы, и позитивная, посредством которой он формирует и укрепляет эти сущности [912]. Первая функция носит название собственно Орос, вторая — Ставрос (крест, столп), потому что он остается жестким и недвижимым, охраняет эоны, чтобы ничто не могло проникнуть из Гистеремы и приблизиться к зонам Плеромы.

Процесс падения и искупления сначала происходит в идеальном мире Плеромы, потом повторяется в низшем мире. В этом процессе важную роль играет низшая мудрость, или София,также называемая Ахамотили Хакмут [913] .Это мировая душа, женский эон, самый слабый и удаленный из ряда эонов (двадцать восьмой); он образует, так сказать, мост через пропасть между Богом и реальным миром. Ощущая свое одиночество и удаленность от великого Отца, София желает воссоединиться с Ним, Порождающим Принципом вселенной, единственным способным на самовоспроизведение, непосредственно, минуя промежуточные звенья. И вот она, словно ее отделяет только одна–единственная граница, бросается в глубину вечного Отца и выкидывает из себя плод , бесформенную рудиментарную субстанцию [914], которую имел в виду Моисей, когда говорил: «Земля была безвидна и пуста». Этой греховной страстью она вносит в Плерому беспорядок и смятение [915]. Она блуждает у ее границ, страдая от страха, тревоги и отчаяния по причине своего выкидыша. Это и считается падением — действие одновременно свободное и неизбежное.

Но София тоскует по искуплению; зоны сочувствуют ей в ее страданиях и надежде. Сам Вечный Отец решает выпустить последнюю пару эонов, Христа и Святого Духа, «для восстановления Формы, уничтожения исторгнутого плода, а также утешения Софии и прекращения ее стенаний». Они утешают и подбадривают Софию и отделяют ее порождение от Плеромы. Наконец, тридцать эонов вместе во славу Отца производят эон Сотер, или Иисуса, «великого Первосвященника», «Совместный плод Плеромы», и «посылают Его за пределы Плеромы как Супруга для Софии, которая была снаружи, чтобы освободить ее от тех страданий, которые она испытала в поисках Христа». После многих страданий София очищена от всех страстей и возвращена обратно как невеста Иисуса вместе со всеми духовными созданиями в идеальный мир. Демиург, огненный и ревнивый Бог иудеев, как «друг жениха» [916], вместе с душевными христианами разделяет радость праздника издалека, у границ Плеромы, в то время как материя вновь обращается в ничто.