Доникейское христианство (100 — 325 г. по Р. Χ.)

J. W. Nevin: Cyprian; четыре статьи из «Mercersburg Review», 1852. См. также критику Вариена на эти статьи в том же «Review» 1853, р. 555 sqq.

Joh. Peters (ультрамонтанин): Die Lehre des heil. Cyprian von der Einheit der Kirche gegenüber den beiden Schismen in Carthago und Rom. Luxemb. 1870.

Jos. H. Reinkens (старокатолический епископ): Die Lehre des heil. Cyprian von der Einheit der Kirche. Würzburg 1873.

См. также труды Киприана в редакции Гартеля (Härtel): Opera (3 Parts, Vienna 1868-'71) — и монографии о Киприане: Rettberg (1831), Peters (1877), Fechtrup (1878), О. Ritschl (1883).

На основании представлений Павла о единстве, святости и всеобщности церкви как мистического Тела Христа, рука об руку с епископальной системой управления, скорее, в виде факта, чем догмы, и в постоянном конфликте с языческими гонениями извне и еретическими и раскольническими тенденциями внутри — возникла идея и институт «Святой Соборной [Католической] Церкви», как написано в апостольском символе веры[258], или же, как более полно говорится в Никео–константинопольском символе веры, — «Единой Святой Соборной [Католической] Апостольской Церкви». В обоих вселенских символах веры, как и в других, менее определенных символах веры II и III веков, на которых основаны первые, церковь представлена и как догмат веры[259], предполагающий и обязательно следующий за верой в Отца, Сына и Святого Духа, и как общение святых[260], пребывающие в котором наслаждаются разными дарами благодати, от прощения грехов до вечной жизни.

Здесь не делается никакого разграничения между видимой и невидимой церковью. В соборной древности речь шла только о реальной, исторической церкви, которой, несмотря на то что в глазах мира она была маленькой гонимой сектой, без колебаний приписывались эти четыре качества: единство, святость, всеобщность и апостоличность, а позже к ним добавились исключительность, непогрешимость и нерушимость. Иногда действительно встречаются, особенно среди схизматиков–новациан, намеки на несоответствие между эмпирической реальностью и идеальным представлением о церкви, и это несоответствие (в плане святости) стало еще более ощутимым после снижения возвышенного духовного уровня века апостолов, прекращения гонений и упадка дисциплины. Но недостойность отдельных членов и внешних проявлений служения церкви не должны были вводить в заблуждение относительно ее общего объективного характера, присущего ей вследствие союза с ее славным небесным Главой.

Все отцы церкви изучаемого нами периода видели в ней, хоть и с разной степенью ясности, божественный, сверхъестественный порядок вещей, в некотором плане продолжение жизни Христа на земле, храм Святого Духа, единственное хранилище сил Божественной жизни, обладателя и толкователя Священного Писания, мать всех верующих. Церковь свята, потому что освобождена от служения миру, оживлена Святым Духом, она воспитывает святость в своих членах и поддерживает строгую дисциплину. Она — католическая, то есть (в точном смысле слова όλος, которое указывает не столько на количественный охват, сколько на целостность) полна и единственно истинна в отличие от всех группировок и сект. Католичность (всеобщность) в строгом смысле слова включает в себя признаки единства, соборности и исключительности, это неотъемлемое качество церкви как тела и органа Христа, Который фактически является единственным Искупителем всего человечества. Так же неразрывно с ней связано качество апостоличности, то есть исторической и нерушимой преемственности, которая восходит от епископов к апостолам, от апостолов ко Христу и от Христа к Богу. По мнению отцов церкви, любое теоретическое отклонение от этой эмпирической, осязаемой всеобщей церкви является ересью, то есть произвольным, субъективным, непостоянным человеческим мнением; каждое конкретное отступничество, любое неповиновение ее руководству есть раскол, или расчленение Тела Христова, бунт против Божественной власти и тяжкий, если не тягчайший, грех. Ни одна ересь не может возвыситься до понятия церкви или по праву претендовать на какое–либо из ее качеств, она в лучшем случае образует секту или группировку, следовательно, ее область деятельности и судьба принадлежит миру человеческому и тленному, в то время как Церковь божественна и нерушима.