Донный лед

А помозок есть помозок, его дело обеспечить техобслуживание экскаватора, профилактику и ремонт, в редких случаях подменить час-другой экскаваторщика, а в остальное время жечь костер и кипятить чай для того же самого экскаваторщика. Хороший помозок, как говорится, холит и лелеет своего шефа, любит его чистосердечно, без зависти, раз и навсегда признав его преимущество, - в опыте, в мастерстве, а может быть, просто в таланте... Может быть, так в военной авиации хороший бортмеханик относится к своему пилоту. Впрочем, если говорить о таланте, то для того, чтобы быть обеспечивающим, надежно играть вторую роль, нужен свой талант, и очень может быть, что некоторые прекрасные экскаваторщики, асы и, так сказать, артисты управления огромным, болтающимся на тросах ковшом не смогли бы быть терпеливыми и заботливыми помозками...

Как правило, экскаваторщика и помозка связывает и внеслужебная, человеческая дружба; если у них есть семьи, дружат семьями, и там эта дружба равных, с некоторым, все-таки еле уловимым преимуществом "шефа".

Генка Спицын был, однако, холост, но жил не в общежитии - у него была в поселке однокомнатная квартира, в которой хранился купленный месткомом комплект инструментов для инструментального ансамбля.

Как Генку принимали на работу - это целая история. Он появился в кабинете Зудина - Зудин тогда только принял дела - и заявил:

- Примите на работу, я играю на гитаре и пою.

Зудин посмотрел на него с изумлением: стоит такой петушок в модном коротком пальтишке и тирольской шляпе - он, видите ли, на гитаре играет!

И Зудин сказал то, что сказал бы на это, наверное, всякий начальник, живущий интересами производства:

- Ты ошибся, паря. У нас здесь мехколонна, а не областная филармония.

Паренек не стушевался, только нахмурился, можно даже сказать рассердился, и заметил недовольно:

- Ну и что! Что, людям музыка не нужна?

Вопрос этот был, безусловно, демагогического свойства, и отвечать на него следовало сугубо приземленно. Зудин знал по опыту, что приземленность всегда выбивает почву из-под демагогии. И он спросил:

- Ну ладно, а на какой штат я тебя поставлю?

- На штат экскаваторщика, - махнул рукой паренек, - и я могу организовать инструментальный ансамбль.

Зудин присвистнул.

- Ушлый ты, парень. А кто будет работать на экскаваторе, когда ты будешь на гитаре бренчать?

- Да я же, - пожал плечами паренек и достал из-за пазухи корочки.

- С этого бы и начинал, - заметил Зудин, рассматривая документ.

- Почему с этого, - обиделся паренек, - на экскаваторщика каждый может выучиться, а музыкантом нужно родиться.

- Может, ты и прав, - согласился Зудин, возвращая, однако, корочки, но не верю я в специалистов, у которых на первом месте художественная самодеятельность, так что не взыщи.

Паренек ничего на это не ответил, поднял брови и пожал плечами, дескать, не хотите - не берите, не очень то и хотелось и, только уже уходя, поднял палец и даже несколько высокомерным тоном сказал:

- Но здесь вы ошиблись!

В Зудинском кабинете сидело тогда несколько человек, в том числе начальник подсобного производства Шатров, человек энергичный и, даже можно сказать, азартный, и когда некоторые просто улыбнулись на эту самонадеянную реплику, а, например, завгар Арслан Арсланов произнес: "Ну и нахал, понимаешь", Шатров сказал:

- Герман Васильевич, у нас же экскаватор на промбазе стоит, пусть покажет!

И Зудин согласился.

Паренек вдруг улыбнулся широко и лукаво и согласно кивнул.

Через десять минут всем, кто принимал этот импровизированный экзамен, стало ясно, что перед ними настоящий виртуоз. Экскаватор в его руках вел себя послушно, как хорошо объезженная лошадка, движения его были стремительными и плавными, и, если можно так сказать о многотонной махине с качающимся на тросах ковшом, - просто изящными. Паренек легко усмирил возбужденную технику, аккуратно положил ковш на землю и выключил двигатель. Он вылез из кабины и подошел к Зудину, криво усмехаясь.

- Иди, оформляйся, - сказал Зудин, - медкомиссия, и все, что положено, тебе в канцелярии скажут.

Паренек равнодушно пожал плечами, и это равнодушие задело Зудина, и он спросил, изображая простое любопытство, а на самом деле сдерживая раздражение:

- Ты че это, не рад вроде?

Паренек повернулся к Зудину и сказал грустно:

- Вы бы мне гитару дали, я бы вам показал!

- Дадим, - серьезно пообещал тогда Зудин, - это отдельный разговор.

Так принимали на работу Генку Спицына, музыкального человека.

Олег Ящур, как и стремился, оказался в первых рядах выстроившейся в котлопункте очереди. За ним стоял, теребя оттаивающие усы, сварной Юра Забелевич.