Донный лед

Добрый по натуре человек, Сеня Куликов почти влюбленными глазами смотрел на Арслана Арсланова и его незаконную сожительницу Нину, не имея в душе осуждения, и думал только, что вот есть у человека счастливый талант может и рассказать, и в лицах изобразить, а о том, что Арслан Арсланов, по сути дела, авантюрист, и своими непосредственными делами, то есть гаражом, занимается плохо, и техника безопасности у него не соответствует, об этом он в настоящий момент не думал.

Варька тоже смеялась до сладких слез, расслабленно повиснув на Сенином плече, и у Сени тихонько кружилась голова. Ощущение теплого и мягкого Варькиного тела и слабый, но проникающий в самую душу запах парного молока вот что вызывало это приятное головокружение. А в довершение всего Варька запела негромким чистым голосом, и все стали негромко ей подпевать. Это была старая песня - грустная и удалая. "Скакал казак через долины" - так она начиналась, так она, наверное, и называлась. Песня эта удобна была для застольного исполнения, потому что припев ее имел каждый раз те слова, что и запев, и все, не знающие этой песни, могли ее все-таки петь.

- "Прошел уж год, казак вернулся, - пела Варька, - в свое родимое село".

И все стройно ей подтягивали, причем смотрели ей в рот, как бы ловя слетающую с ее губ мелодию.

Прошел уж год, казак вернулся

В свое родимое село...

Сеня тоже смотрел Варьке в рот, ловя мелодию, и, несмотря на полное отсутствие музыкальных способностей, участвовал в песне довольно удачно. Варька отстранилась немного, отодвинулась, выпрямилась, подобралась вся. Она относилась к песне серьезно.

Ребятишки возились в углу возле двери - строили чего-то там из кубиков. Пацаненочек голоса не подавал - то ли спал, то ли просто так тихо существовал, никому не мешая.

Навстречу старая старушка...

И речь такую говорит...

Тут в дверь постучали и, видимо, сразу же вошли. Сеня сидел, полуобернувшись к Варьке, почти спиной к двери, и оглядываться сразу не стал, оглядываться ему не хотелось. Он словно бы надеялся, что посторонний этот стук и чье-то вторжение можно отменить, и станет все, как было минуту назад, и все смотрел на Варьку, ожидая продолжения песни, но Варька песню не продолжала, лицо ее словно окаменело, и вся она словно окаменела и смотрела уже мимо Сени, через Сенино плечо, в сторону двери, и тогда Сеня обернулся.

У двери, подпирая шапкой притолоку, стоял, расставив ноги, Варькин муж Николай и прижимал к себе Наташку, которая вжималась носом в его поросшую многодневной щетиной щеку и обвивала ручонками мощную дубленую шею.

Тяжелое, давящее молчание повисло в комнате. И в этом молчании, в этой расползающейся по комнате тяжести Варькин муж Николай, не спуская с рук Наташку, ни на кого не глядя и тем более никому ничего не говоря, проследовал, не сняв унтов, к детской кроватке и застыл, разглядывая красными, словно обожженными морозом глазами малыша, который сучил ножками и, пуская слюни, расползался беззубым ртом в бессмысленной улыбке.

Он прокопченный был, Николай, с ног до головы и обшарпанный - настоящий бич, бродяга, перелетная птица, горе-работник. Нелегко, однако, бродяжничать по морозному времени. Сколько костров пожег он на дорогах, дожидаясь попуток, никому, конечно, не было известно, но сомневаться не приходилось намытарился вдоволь. Не заладилось, видно, у него и на приисках, раз приполз обратно к Варьке, которой он был - Сеня в этом не сомневался - не нужен. Не нужен-то не нужен, а Наташка вон прилипла к нему - родная кровь, и никуда от этого не денешься.

Больше всего Сене захотелось провалиться сквозь землю. Но, поскольку это было невозможно, оставалось другое, более реальное желание - чтобы кто-нибудь нарушил эту гнетущую, эту уже больше невыносимую тишину и чтобы можно было уйти.

И такой человек, к великому счастью, нашелся. Это был, разумеется, Арслан Арсланов.

- Так, - сказал он потухшим, но все-таки ясным голосом, - спасибо за угощение, нам пора.

Никто ему не ответил, но гости поднялись, словно это была армейская команда "выходи строиться", и спешно стали натягивать валенки и полушубки и одевать детей. Причем Сеня оделся быстро и тоже помогал одевать детей...

ПОСЕЛОК СЕВЕРНЫЙ. ОБЩЕЖИТИЕ.

КАБИНЕТ ЗУДИНА