Донор

— Нашла кому об этом рассказывать, — фыркнул Золотарев. — Без сопливых знаю. Слушай, теперь я понимаю, что тот пьяный урод на стоянке наверняка был прав, и он видел тебя на прошлой неделе в этой вонючей забегаловке. Ты меня там ждала, да?

Шанита показала ему язык:

— Наконец-то догадался.

Ему наконец удалось снять рубашку, и он подвинулся ближе к свету фары, чтобы разглядеть, насколько опасны раны. Кровь уже не текла, а едва-едва сочилась, и Евгений с облегчением вздохнул, поняв, что повреждения незначительны.

— Еще бы немного, и ты попала бы в печень, — заметил он. Взяв упаковку салфеток среди вещей Шаниты, Евгений вынул оттуда несколько штук и прижал к ране. — Надеюсь, твои тряпки не отравлены?

Шанита усмехнулась.

В лесу холодало, и кожа Золотарева быстро покрылась крупными пупырышками. К тому времени кровотечение почти прекратилось, и он, сопя от натуги, вновь надел рубашку. Выпачканная его собственной застывающей кровью, она неприятно липла к телу, но другого выхода не было. Надевать свитер этой чокнутой суки он не стал бы, даже если бы замерзал насмерть. Так, из принципа.

Снова облачившись в куртку, Евгений направил в сторону Шаниты сложенные вместе указательный и средний пальцы, имитируя дуло пистолета.

— Пук, — писклявым голосом просюсюкал он. — Пук-пук, детка. Ты убита.

Шанита посмотрела на него как на умалишенного.

Лицо Золотарева посерьезнело.

— Это я о тебе, дурочка. Не понимаешь? Я просто показал твой выстрел по мне, врубаешься? Он был холостым. Нужно всегда проверять свое оружие, прежде чем его использовать по назначению. Вместо того чтобы действовать, ты бубнила мне на ухо всякую херню о справедливости и высших материях. При этом испортила мне куртку с рубашкой. У тебя наверняка было много времени на подготовку к этому мероприятию. А ты не придумала ничего лучше, как устроить это идиотство с поездкой в лес.

— И что бы сделал на моем месте ты? — прищурилась Шанита. Ее громадные глаза мерцали в темноте, как прозрачные драгоценные камни.

Губы Евгения растянулись в волчьей ухмылке.

— Да не вопрос. Серная кислота в лицо пойдет? Дешево и сердито. Эффект потрясающий. Помимо сумасшедшей боли и шока, человек, как правило, лишается зрения и получает уродство на всю жизнь.

— Кислота? — переспросила Шанита, словно удивляясь, что подобная мысль никогда не приходила ей в голову раньше. — Нет, дядя Женя. Вы умрете не от кислоты.

— Хм… ты провидица?

— Это неважно.

— Ты права, это неважно, — кивнул Золотарев. Он был немного удивлен и раздражен поведением женщины, так как был уверен, что после случившегося она будет сломлена и начнет умолять его о пощаде. Но эта шизанутая б… дь сидела с абсолютно спокойной и даже довольной физиономией, словно не догадываясь, что жить ей осталось от силы пару минут!

— Важно то, Шанита, что в кофрах моего «железного коня» как раз имеется то, чем ты мне угрожала полчаса назад, — сообщил он, присев на корточки перед опрокинутым мотоциклом. — Скальпели, резаки, иглы… Вот только молотка с кусачками нет. Но есть специальные щипцы. Их я использую для выдирания зубов, ногтей и языка.

Открыв клапан мотоциклетной сумки, он вытащил сверток из мягкой замши. Аккуратно развернул его, несколько мгновений любуясь тусклым поблескиванием хирургических инструментов. Затем снова залез в кофр, выудив полиэтиленовый пакетик с резиновыми перчатками.

— Я, знаешь ли, люблю стерильность, — сказал он, натягивая их поочередно на руки и расправляя складки на пальцах. — Кто знает, каким ты триппером болеешь?

Немного поразмыслив, Евгений остановил свой выбор на скальпеле.

— Я все равно ничего не понимаю, — признался он. — Зачем этот спектакль? При желании можно было нанять пару мордоворотов, и из меня бы сделали отбивную. Да хоть те самые придурки в кафе. Уверен, заплати им по двести баксов, они не раздумывая разорвали бы меня на части. Чего ты добилась?

— Знаешь, а я чуть не кончила, когда тот парень тебя вырубил, — отозвалась Шанита. — Это было чудесное зрелище. Такой расфуфыренный мажор — и на асфальте с разбитой рожей. Кайф! Знаешь, за это я даже простила ему оплеуху.

Золотарев почесал нос.

— Надо же, какие интересные детали выясняются. Спешу тебя огорчить, больше ты не кончишь. А вот я на тебя кончу, селедка. И не один раз. Кстати, о том утырке на стоянке. По моим расчетам, его труп уже начал остывать.

Шанита недоверчиво покосилась на байкера. Истолковав ее взгляд как немой вопрос, Евгений кивнул:

— Конечно, ты считаешь, что это простое хвастовство расфуфыренного мажора. Но сейчас-то тебе можно поведать мой секретик. Тем более что никому о нем ты не расскажешь. Смотри!

Он вытянул вперед правую руку, едва не коснувшись носа Шаниты. Из рукава косухи выскользнул темный мешочек чуть больше грецкого ореха. Золотарев незаметно прижал его мизинцем, и наружу вылезла тонкая игла. Когда Евгений убрал палец, игла скрылась в мешочке. Он тряхнул рукой, и тот исчез в рукаве.